— Наехал на меня, мол, я не так свою машину припарковала, — Лена тут же начинает закипать, — Понимаешь ли, я могла задеть его ласточку. Ну не задела же, Вась!

Ленка очень эмоционально начинает размахивать руками.

— Он меня, как малолетку стоял и отчитывал минут десять. Идиот… Я просто не могу. У него вообще бывает хорошее настроение? Бедные его ребята.

Я пожимаю плечами. Ответа на её вполне себе риторический вопрос у меня нет. Я никогда не видела его в хорошем настроении.

— Забудь, — похлопываю её по ладони, — Ты же понимаешь. Дело не в тебе.

Лена супится, но успокаивается. Потому что мы обе знаем, сколько ни обсуждай, а ничего не изменится.

Я доедаю свой маленький кусочек чизкейка, который идеально ложится в полупустой желудок, завершая утренний завтрак.

Мои красавицы придут через двадцать минут, пока переоденутся, у меня в запасе полчаса. Нужно ещё раз просмотреть все записи, прогнать программы в голове. Сегодня будет отработка.

Я встаю с места, иду к мусорному баку и выкидываю пустую картонную тарелку.

Дверь в столовую резко распахивается, я даже не обращаю внимание на вошедшего, потому что тренерский состав потихоньку приходит на работу.

И взгляд странный тоже не замечаю, пока не делаю шаг в сторону, попадая в кольцо рук. Знакомых, сильных, тёплых рук.

От испуга отшатываюсь, поднимаю голову вверх, встречаясь глазами с изучающим и слегка насмешливым взглядом.

Я словно в западне. Марк смотрит внимательно, руки от моего тела не убирает, жаля и оставляя ожоги.

Больно.

Сердце тут же кровоточит, напоминая о прошлом. Я сглатываю вязкую слюну, прежде чем сказать ему хоть что-то, но он опережает.

— Что, Вась? — изгибает бровь, — Подумала о нашем разговоре?

И своим вопросом сбивает меня с ног. Словно делает нокдаун прямо в сердце.

Я вообще не думала, как минимум, это и разговором не назвать. Как максимум, мы все решили тогда.

Зачем же он так со мной? Мстит? Тогда за что… Я ведь сразу его отпустила к другой. Ушла спокойно, без истерик и скандалов.

Не понимаю...

9. Глава 7

— Что ты делаешь?!

Пытаюсь освободиться, а тело рябью будто идёт, как разводы на воде. И почему-то, мне кажется, он чувствует.

Смотрит жадно, даже, не обращая внимания на то, что вокруг становится всё больше людей.

— Отпусти, — касаюсь его кожи и цежу сквозь зубы.

Марк, наконец, кивает, но вместо этого хватает меня за ладонь и тащит из столовой. Посылаю взгляд на Лену, которая сидит с открытым ртом, а сама медленно, но верно закипаю.

Безропотно молчать я не стану, кем бы он там ни был. И реагировать тоже не буду. То, что в душе — останется там. Боль, с которой я смирилась и живу. Та потеря, от которой меня не спасёт ничего, потому что ежесекундно я помню о ней. Ведь тогда я лишилась буквально всего.

— Вчерашний разговор по твоей инициативе — не имеет смысла и бесполезен, — начинаю, выдернув руку, как только мы сворачиваем за угол от столовой: — И сегодняшний финт, — указываю рукой в сторону столовой: — Это абсолютно неуместно и более того, противно! Соблюдай субординацию и забудь о том, что когда-то мы были женаты!

Тычу в него пальцем, высказывая то, что думаю. Я чувствую внутри эту разрушительную злость. Мне не хочется испытывать таких эмоций, но чёрт, это сильнее меня. Меня даже трясёт, но не от адреналина, а от желания ткнуть этого человека, сбить эту наглую надменную спесь.

И мне удаётся, я ведь помню эти глаза в момент его поднимающегося негодования. Вот и сейчас они слегка темнеют, становясь более синими. Щурятся, демонстрируя морщины на его лице, а его пальцы медленно и красноречиво почёсывают отросшую щетину, которую он раньше не носил.