Тяжёлая вертушка, наполняя первозданную тишину и покой воем крутящихся лопастей, показалась из-за высоких макушек вековых деревьев и сосен. Зависла над поляной, рубя воздух винтами и поднимая завихренья снега. Я пригнула голову и прикрыла локтем лицо, колкие частицы сёкли кожу и глаза. Только дядьке, кажется, было всё непочём. Он завёл свой снегоход и не спеша выехал на поляну, навстречу приземлившемуся вертолёту, лопасти которого неторопливо замедляли ход.

Ну что? Быстрая разгрузка и в распадок за рискующим остаться там до оттепели оборудованием? Оседлала уже порядком остывший снегоход и тоже двинулась навстречу высыпавшимся из вертолёта военным, здоровающимся за руку с дядей.

– Разгружаем, разгружаем по-быстрому! Нужно успеть вернуться до начала метели! – Размахивал руками военный, подгоняя своих. Парни в форме сноровисто вытаскивали ящики и бочки, аккуратно ставили всё в прицепленные к нашим снегоходам специальные сани.

– Михалыч, следующий рейс по погоде! И да, к вам гость! – деловитый офицер, пересчитав груз на санях, пожал дядьке руку. – До встречи!

Гость? Затянув последний ремень, накинутого на сани тента, я подняла голову и с любопытством посмотрела на открытый грузовой люк, из которого легко выпрыгнул высокий широкоплечий мужчина в ярком, оранжевом пуховике и с туристическим рюкзаком на плече. Открытым от удивления ртом хлебнула морозный воздух, перемешанный со сверкающими в нём колкими снежинками. Моргнула, не веря собственным глазам.

Девочка Мира, которую я целый месяц после встречи и поцелуя Арса, пыталась придушить, затолкнуть подальше в глубины памяти, снова подняла голову. Тихонько захныкала от обиды, заполняя меня тоскливыми воспоминаниями о том, как об меня вытерли ноги, откупившись деньгами. Бросили, как надоевшую игрушку. Едва не сломали. Какого ляда, ты опять явился, Арс? Я только-только заставила снова исчезнуть девочку Миру!

Дядька с Резцовым пожимали друг другу руки. Ох, дядя Миша, если бы ты знал, что это и есть тот самый парень, бросивший меня, стал бы ему руку жать?

– Вы снова к нам, Арсений Романович? – дядька натянул меховую рукавицу, после дружеского приветствия. – Какими судьбами? Понравилось у нас? Решили зимнюю охоту освоить?

– Да вот, хотел на белок поохотиться. – смеясь развёл руками Арс. – Говорят, они опять шкурку сменили. Теперь на зимнюю. Примете, Михал Михалыч?

Встретилась с Арсом взглядами. Мой недовольный и сердитый, его насмешливый и заинтересованный. Схлестнулись так, что искры разлетелись, грозя поджечь собой всё вокруг.

– Ну-ну. – усмехнулся дядька. – Мы добрым гостям всегда рады. Белки так белки. Что же без ружья?

– Не успел купить, одолжите?

– Это можно. У нас этого добра много. И от зверья лесного, и от людей недобрых. На всех найдётся.

Конечно, мой умный и внимательный дядя Миша сразу уловил наш с Арсом взаимный "интерес".

Села на свой снегоход и тихонько тронула с места гружёный санный прицеп. На мужчин больше даже не обернулась. До усадьбы кордона всего-то каких-то двести метров, Арс пускай пешком топает или дядька его везёт. Мои саночки и так под завязку нагруженные.

В голове роились вопросы. Зачем он приехал? Как всё это время жить с ним в одном доме? Как свести к минимуму встречи и разговоры, живя в ограниченном пространстве? Какого чёрта Арсу от меня надо?

Намёк про охоту на белок я уловила. Вопреки здравому смыслу я испытывала волнение и радостное предвкушение. Я нынешняя ему нравилась. Это было заметно по горячему и многообещающему взгляду Арса. И приезд его этот, одновременно со мной наверняка неслучайный. На белок он приехал охотиться, как же! Он стрелять-то хоть умеет?