А я в норме. В норме, понятно?

Все-таки надо было что-то сжигать, чтобы ритуал сработал. Вон как Летта самолетик*. И мне бы сейчас не пришлось унимать бессмысленные чувства.

Задержав так и не выступившие слезы, я потелепалась за Димкой на второй этаж. С другой стороны, Распутин ничего такого не сделал. Мот сам подтвердил, что мы уже «всё».

Да я только рада!

«Всё».

Я бы и сама это сказала, просто не успела.

Ну вот отчего так грустно тогда, если все уже? Давно остывший кофе теперь вопреки обжигал ладони – это наверняка последнее, что предложил мне взять из рук Мот. Когда-то вот так он протягивал мне кольцо. Знала бы, что из этого выйдет… все равно бы согласилась.

Потому что, увы, ничего безумнее, чем с Мотом, я так и не испытала. А на сумасшедших ощущениях у меня пунктик.

– Ну ты чего, Крис? – уже в номере заглянул мне в глаза Распутин. – Я на кресле лягу, оно раскладывается. Да не смотри так. Просто все номера уже заняты, но я договорился, что как только что-то освободится, нам сразу сообщат. Ты же не подумала, что я собираюсь…

– Ничего я не подумала, – буркнула, скидывая свой рюкзак на пол.

Что-то обижено затарахтело в ответ от соприкосновения с полом. Черт.

– Ты не в духе, потому что с дороги устала, да?

– Почти.

– Сегодня все уже разбрелись по комнатам, но завтра с утра сбор и обширная программа. Обещают, что будет крутое мероприятие. Там номера улет! Выспишься и поймешь, как здесь здорово!

Я кивнула. Попытка подбодрить все же умиляла. Я даже улыбнулась. Но если начистоту, меня не особо волновал масштаб праздника. Интересно, где номер Матвея?

– Кстати, мандарины зачет, – бросил в рот очередную дольку Распутин. Аромат цитруса по-новогоднему заполнил номер. – Ладно, ты тут располагайся, я в душ. И если не хочешь видеть меня обмотанным полотенцем, советую выключить свет. Но… можешь и оставить, я вообще не против.

– Я против.

– Жаль, но если что...

– Иди уже, Распутин.

– Слушаюсь, Царица!

Димка отсалютовал мне рукой и удалился. А я осталась.

Вот вообще не улыбалось спать в одном номере с Распутиным. Но не на улицу же идти, в самом деле. А Мот там пусть хоть обревнуется.

Договорившись сама с собой, что все вышло во благо моего счастливого будущего, я переоделась в пижаму, которую оказывается приобрела по скидке. И выглянула в коридор. Тишина. Кажется, мы проходили кулер. Пить хотелось ужасно.

А вот аппетита не было совсем. Хотя Димка предлагал в кафе спуститься, но я отказалась.

Жадно залив в себя стакан воды, я вернулась в номер.

Темно и ни черта не видно. Впрочем, я так хотела спать, что свет включать не стала. К тому же из душа в любой момент мог появиться Распутин – вот уж точно мне зрелище ненужное. Поэтому я тотчас забралась под одеяло с головой и, кажется, отрубилась, даже не успев нормально побеситься из-за сложившихся обстоятельств.

И этой ночью мне, конечно, приснился, угадайте, кто? Правильно – Кошак. Как будто он обнимал меня, а я утыкалась в его шею, как прежде. И запах его жадно вдыхала. Он был весь такой уютный, весь такой, пусть и понарошку, но мой.

А утром, еще не разлепив глаза, я как будто ощутила, что сон задерживался, переходя в реальность. Тепло, хорошо и пахнет вкусно…

Минуточку. Сейчас я только кое-что уточню и… Глаза я распахнула на максимум.

Жирная поправка к моему рассказу – я, и правда, в чьих-то горячих объятиях!

С ужасом и замиранием сердце я медленно поднимала взгляд. А когда наконец, встретилась глазами с соседом по кровати, не нашла ничего лучше, чем спросить?

– Ты?!

– Видимо, я, – серьезно прозвучало тут же. – Объяснишь, что ты делаешь в моем номере?