Какое у него при этом было выражение лица! Непередаваемое!

Уже внизу, когда за мной закрывалась охраняемая секьюрити дверь, до нас донесся сердитый рык Олафа, наконец сообразившего, что ушли мы не просто так.

– Виктория! Сколько раз я тебе говорил – мой кабинет не место для твоих развлечений! Из гонорара вычту!

– Бла-бла-бла, – закатила глаза Вики и жестом предложила мне не обращать внимания на угрозы Олафа. – Ничего он не сделает. Да и ничего мы особо не сломали, а столик и три плазмы на стене – не в счет. Он сам, бывало, и не такое вытворял…

Заинтриговав, но не став углубляться в подробности, Виктория по-свойски подхватила меня под руку и потянула не в сторону официального выхода, а в противоположную.

– Идем, знаю короткий путь. Ты, кстати, за рулем?

– Нет.

– Отлично!

С этим радостным возгласом валькирии ко мне пришло понимание, что в воскресенье лавка, скорее всего, работать не будет. Живой бы до дома добраться… И хотя бы в течение недели!

Аминь.

Для менее агрессивного и более плотного знакомства Виктория выбрала бар неподалеку от клуба. По-домашнему уютный и немноголюдный в этот поздний (или уже ранний?) час, он привлекал посетителей шикарной дубовой барной стойкой с представительным бородатым барменом в годах и богатым ассортиментом за его спиной, расторопным официантом, приглушенной музыкой, внушительным меню и безупречным обслуживанием. До него мы, кстати, дошли пешком. И всю дорогу рот словоохотливой валькирии не закрывался ни на секунду. Правда, звучало из этого прелестного ротика совсем не то, что хотелось бы. Вместо толкового рассказа о себе, клубе и прочих дельных вещах Виктория со знанием дела рассуждала об алкоголе, мужиках и шмотках, словно старалась уверить меня, что она не дочь великого воина (а только на таких красавиц Один обращал свое божественное внимание), живущая далеко не первую сотню лет, а обычная прожигательница жизни, интересующаяся исключительно деньгами и прочими мирскими благами.

Да-да, а я тогда фея-крестная.

Первый сбой в радушном настроении Виктории произошел, когда она, расположившись за свободным столиком в центре небольшого зала, подозвала официанта и озвучила заказ: сухарики, греческий салатик и… три литра водки.

– Боюсь, водка закончилась, – сконфуженно пробормотал парнишка, нервно вытирая руки о передник.

– Тогда виски, – недовольно поджала губы валькирия и, приподняв бровь, поинтересовалась моими предпочтениями. – Ты что будешь?

– И… виски тоже, – прошептал паренек, кидая умоляющие взгляды в сторону барной стойки.

– Текилу? – предположила я и сама глянула на хмурого бармена.

Странно. Что не так?

– Мм… – Паренек переступил с ноги на ногу и покрепче вцепился в свой блокнот. – Ее тоже… нет.

– А если найду? – угрожающе процедила начинающая выходить из себя валькирия, и ее взгляд вмиг стал ледяным. – Ваня, не нервируй меня. Я знаю, у вас есть все и всегда, поэтому к вам и заглядываю. – Тут ее взгляд стал задумчивым и внимание плавно перетекло на бармена, сосредоточенно полирующего рюмку, словно любимый клинок. – Игнат! Что за дела? Я с подругой к тебе, со всей душой! А ты?

– А я ремонт сделал на прошлой неделе! – вдруг рявкнул бородач и, отставив рюмку в сторону, ударил ладонями по стойке. – После твоих загулов у меня клиенты к конкурентам уходят! Они мне уже прямым текстом говорят, что готовы тебя подкупать, лишь бы ты ко мне чаще заходила!

Лицо бармена раскраснелось, ноздри нервно раздувались, рубаха в клетку, грозящая вот-вот разойтись по шву, чересчур плотно обтянула объемные бицепсы, а те самые клиенты только рады были: разинув рты и отложив телефоны, они внимали бесплатному шоу.