— Котёнок, забегай!

Дважды повторять не нужно.

— Папа! — Катя пулей проносится по комнате и с разбегу запрыгивает на меня. Похоже, про коня малышка не шутила. Прыгучесть у неё воистину кошачья. — Привет! Какая у тебя пижама! Как тигр, полосатая. — Она, растянувшись на мне в поперечном шпагате, ставит локти мне на грудь и кладёт подбородок на ладошки.

— Ты чего так рано вскочила? — приглаживаю её растрепавшиеся волосы.

— Баламута кормить, но он уже молока нахлебался и катается на шине в вольере. Боюсь он этим качелям быстро верёвку отгрызёт. Зубатый чувак… — Катя перехватывает мой взгляд и тут же поправляется: — То есть пацан.

— За тигрёнка можешь быть спокойна, он в надёжных руках.

Катя вздыхает и, усевшись по-турецки у меня на животе, накручивает прядь волос на палец:

— Это здорово.

— Что здорово?

— Быть в надёжных руках… Мы скоро к маме пойдём?

— Позавтракаем и поедем. Хочешь сегодня сама порулить? — Вспоминаю, как когда-то, отодвинув сиденье, сажал Еву перед собой и вдыхал аромат её волос.

— Сама? — Катины карие глазки округляются.

— Не бойся, ты тоже будешь в надёжных руках.

— А я и не боюсь, — пожимает Катя плечами, — просто, где я и где педали?

— Ты что, уже сидела за рулём?

— Ага, в нашем с мамой трейлере.

С губ срывается вопрос, а ревнивый дракон прокатывает под кадыком огненную лаву:

— У мамы свой трейлер… или она делит его с кем-то ещё? — С неприязнью вспоминаю, как однажды застал Еву в передвижном трейлере красавчика. Так я называл его фургон, потому что большую часть занимала кровать.

— А ты ревнуешь, что ли? — Катя улыбается, поглядывая на меня свысока.

Представляю, сколько взрослых разговоров ребёнок наслушался за жизнь.

— Как это? — строю из себя Иванушку-дурачка.

Катя чешет в затылке.

— М-да, как бы тебе объяснить? Ну, это когда девушка или парень думают, что их по бороде пускают.

Зажмуриваюсь. Лучше бы не спрашивал.

— Думаю, если твоя мама и пустила меня по бороде, то очень давно.

— Нет. Она про тебя хорошо говорила. Только наврушкала немного.

— Это как?

— Типа, ты капитан.

— Капитан так капитан… — Меня перебивает звон будильника, и я, предвкушая непростой день, командую: — Тогда свистать всех наверх. Отдать паруса!

— Есть отдать паруса! — Катя кубарем скатывается с меня и раздвигает шторы. Солнечные лучи рассыпаются по комнате.

— Ты откуда знаешь, как отвечать? — Сажусь на постели и вставляю ноги в шлёпанцы.

— А у Карлуши номер такой с обезьянами есть… — Катя закусывает губу. — Как они там без меня?

— Малыш, но тебе ведь надо учиться! — Засыпая ночью, я думал об этом.

— Мама сказала, что для этого не обязательно ходить в школу.

— Здрасьте, приехали! — Аж зевота прошла.

— Здрасьте, — приседает в реверансе Катя. — А как ещё? Мы всегда в пути.

— Считай, что ты уже приехала. Дом ведь у тебя теперь настоящий, не на колёсах. Значит и школа будет настоящая! Знаешь, как там весело! — расставляю удочки с наживкой.

— А чего там весёлого? Сиди полдня, на доску смотри, — разводит руками Катя. — А так налила молока и хоть сиди, хоть лежи. Тётя Кира потом объяснит, что не понятно.

Опять маленькая обезьянка за кем-то повторяет. Рассеянно спрашиваю:

— А кто такая тётя Кира?

— Она с Джамалом работает.

— Мне это ни о чём не говорит.

— Ну ассистентка нашего фокусника. Помощница то есть. Он её пилит, она ему кроликов подаёт, — Катя смотрит на меня, как на дитя малое.

— Шибко грамотная тётка, что ли?

— Учительница бывшая.

Я не сдаюсь:

— А у нас тут такая школа классная есть! Может, хочешь взглянуть?

— Так это ж не цирк. За просмотр денег не берут. Давай посмотрим.