— Я бы не стал пробовать, — смешно скривился Виктор. — Там до хре… много чернослива…

О! Я считала пасхалку. Действительно, чревато.

— Виктор, мы с командой ознакомились с вашим предложением. Покажите? — Работа всегда помогала переключиться.

Со стороны мы, наверное, казались странной парой: женщина в вечернем наряде, больше походившая на светскую тусовщицу, и модный парень с дерзким взглядом, который девочек в клубе снимать должен, сидели и втыкали в планшет.

— Мне нравится, — с удивлением обнаружила. Концепция реально толковая. Удобный функционал в яркой упаковке. Специально под нас разработано. — Минус тридцать процентов от цены, и я в нашем комьюнити оставляю ссылку на ваш сервис с моими сердечными рекомендациями.

— Я изучил ваш блог, — неожиданно признался Виктор. — Личный. Вы сами ведете?

— Личный сама, — ответила честно. Там не было ничего такого: немного частной жизни, красивые снимки, заметки. Фотография — мое любимое хобби, жаль времени на него оставалось немного. Я любила красивую природу, снимать Еву и руки Ромы. Он не очень любил публичность вне делового пространства, а я любила минимализм: чашечка эспрессо, плитка горького шоколада и длинные мужские пальцы. Дорогие часы, белоснежные манжеты и запястье с пульсирующими венами. У Ромы очень красивые руки, большие и сильные.

— А сколько нужно заплатить, чтобы вы и мою страничку в порядок привели? — с улыбкой поинтересовался Виктор.

— Да без проблем: у нас много классных выпускников, сделают все в лучшем виде.

— Но не вы, Наталья?

— Не я.

— Жаль, я бы…

Он замолчал, когда официант принес наш заказ. Я ковыряла салат. Виктор уплетал стейк. Я мрачно улыбнулась, представляя, как Демьянов давится детской овсянкой. Рома не то чтобы бытовой инвалид, но с готовкой у него так себе. Если не закажет ничего другого, будет есть кашу вместе с Евой.

— Наталья, я заплачу, — уверенно произнес, когда мы закончили с ужином. — И если позволите, могу отвезти вас, куда скажите.

Мы в принципе все обговорили, можно расходиться, но я домой не собиралась так рано. Минимум в двенадцать вернусь, шальная и таинственная. Пусть думает-гадает, где была. Со своими «командировками» сравнивает!

— Не нужно, спасибо, — я отвергла и оплату, и предложение подвезти. — Я хочу еще прогуляться.

— Могу составить вам компанию. Вы, кстати, были когда-нибудь на гонках?

Я удивилась, признаться. Вроде по делу встретились, а он клеит меня без стеснения.

— Виктор, я замужем, — да, пока это факт и игнорировать его не буду, даже если мой муж мерзавец.

— А я не претендую, — он шутливо руки поднял. — Вы грустная, Наталья. Просто хотел поднять вам настроение.

— Я отлучусь, извините.

В туалете подправила помаду и достала телефон. Несколько звонков и сообщений — перезванивать и отвечать не стала. Я занята. Пусть Рома представляет меня, делающую те же вещи, что и он сам, когда сбрасывал мои вызовы.

— Наташа! — меня окликнули, когда возвращалась в ресторан. Я обернулась и увидела, что ко мне спешил Глеб. Черт! Его только не хватало! — Здравствуй, — он тепло улыбался, а, приблизившись окончательно, попытался обнять меня. Я дернула плечом, недвусмысленно давая понять, что мне неприятно его внимание. Бретелька снова упала — у Глеба в глазах заворочалось что-то темное и тягучее. Я не успела среагировать, он потянулся, пальцем ее подцепил и на место вернул.

Я ничего не сказала, на лице все написано, и он легко читал это, хотя много лет делал вид, что не понимает моей нетерпимости к своей персоне.

— Наташа, что ты такая дикая? Как не родная.