– Даже так? – искренне восхищаюсь его твердостью. – Тогда почему ползут слухи? Что мне писать в опровержении?

– Ничего, – все так же спокойно говорит мне. – За пару дней шумиха уляжется, а еще через три дня все забудут о том, что что-то было.

– Но тем не менее я с вами не согласна. Пост сделать нужно, – не отступаю от своей точки зрения. – Если мы будем молчать, то из слухов раздуют самый настоящий хайп и вас сделают козлом отпущения. Мне нужно сделать пост первой, так сказать задать ритм и обозначить нашу позицию.

Полковник задумывается.

– Слушай, в твоих словах есть зерно истины, – говорит сводя вместе брови. – Публикуй, – дает добро.

Лучезарно улыбаюсь, понимая, что выиграла маленькое сражение. Отстояла свою точку зрения.

– Борис Юрьевич, в вам пришли, – предварительно постучав, секретарь открывает дверь и предупреждает о посетителях.

– Пусть проходят, – отзывается Долженков. – Сиди, – осаживает меня замечая, что я собираюсь покинуть кабинет. – Разговор будет не конфиденциальный.

– Хорошо, – соглашаюсь покорно.

Дверь широко распахивается и в кабинет заходят трое мужчин в черной форме. Сердце сбивается с ритма еще до того, как глаза видят кто именно подошел. Спину опаляет волна жара.

Мне стоит колоссальных трудов не повернуть голову.

– Присаживайтесь. Разговор есть, – полковник показывает на свободные кресла рядом со мной.

Едва успеваю сделать вдох, как рядом со мной опускается Коновалов.

Воспоминания моего срыва и нашей горячей ночи накрывают меня с головой, на коже до сих пор чувствую его прикосновения, тяжесть мужского тела.

Низ живота принимается поднывать, грудь тянет. Чертовы гормоны! Мне с ними не справиться.

Пожалуй, пора идти и сдаваться врачам, потому что из-за беременности мой организм стал слишком много требовать. Я не могу больше сопротивляться и игнорировать потребности в близости.

Меня аж потряхивает от острого желания. Это не нормально! Я хочу себя контролировать!

Хватило уже одного срыва.

– Ознакомьтесь с распоряжением, – Долженков протягивает сидящим рядом бойцам документ.

Олег берет его первым, пробегается взглядом и присвистывает.

– С понедельника? Они ничего не попутали? – высказывается борзо.

Орлову новость явно пришлась не по душе и он не скрывает этого. Обмениваясь со своими коллегами красноречивыми взглядами передает им документ. Петя и Иванов Коля читают.

– Учения округа? – не сдерживаясь в высказываниях заявляет Иванов.

– Николай! – строго осаживает его Долженков. – Ты офицер, а не сапожник! Рядом с тобой находится женщина, – показывает на меня.

– Но Борис Юрьевич! – вспыхивает Коля. – Что за фигня? У нас народа нет! Петров в больнице, у Сидорова и Смирнова освобождение, Яковлев в отпуске. Мы все просрем!

Долженков смотрит исключительно на него. Взгляд суровый.

– Не имеете право меня так подставить, – отрезает.

В его негромкой речи кроется невероятная мощь. Ни один из сидящих рядом со мной не смеет перечить.

– Яковлева вызовем, Игорь и Иван будут принимать участие, Петров тоже, – жестким тоном озвучивает свое решение.

– Серегу-то куда? Он только выйдет из стационара, – подмечает Олег.

– Он может помогать мне, – тут же придумываю, чем занять Петрова.

Ловлю на себе четыре пары внимательных глаз и жалею о собственной несдержанности.

– Кто сказал, что ты едешь? – не пряча своего неодобрения рычит Коновалов.

Смотрю на него и едва дышу. Воздуха становится мало.

Утром я не стала дожидаться, когда он проснется, а встала, собрала вещи и молча ушла. Вплоть до этого момента сделала все, лишь бы нам с ним нигде не столкнуться.