Гордеев, естественно, переходит в контратаку:

— Дмитрий Александрович, финансовые операции моего клиента полностью прозрачны. Уверяю вас, любые проверки лишь подтвердят это. Ваши попытки найти здесь хоть какую-то зацепку, — он иронично усмехается, выдерживая паузу, — лишь трата вашего и нашего времени.

Тут я спокойно вступаю, позволяя себе лёгкую усмешку:

— Артём Юрьевич, я бы не стала так быстро разбрасываться словами про прозрачность и потраченное время. У нас есть основания полагать, что эти переводы связаны с подставными лицами, и мы уже начали изучать, кому именно принадлежат эти счета. Как вы понимаете, подобные факты сложно назвать «прозрачными».

Гордеев мгновенно прищуривается, пристально глядя на меня и явно пытаясь прочитать мои мысли. Я же спокойно улыбаюсь, не позволяя себе выдать ни единой лишней эмоции.

— «Начали изучать» и «имеем доказательства» — это разные вещи, Таисия Руслановна, — язвит Гордеев, пытаясь выглядеть расслабленным, хотя напряжение в его голосе уже заметно.

Дима тут же поддерживает меня, но делает это не спеша:

— Совершенно верно, Артём Юрьевич. Именно поэтому мы и не торопимся с окончательными выводами. Уверен, ваш клиент сможет дать пояснения, когда это будет необходимо.

Теперь Гордееву становится ясно, что дело серьёзнее, чем он предполагал. Но мы сознательно умалчиваем о главном: детальная проверка уже началась, и конкретные имена и данные у нас уже есть, просто раскрывать их сейчас мы не намерены.

— Что ж, в таком случае, предлагаю вернуться к обсуждению этого вопроса позже. Уверен, вы подготовите необходимые документы и доказательства. А пока предлагаю продолжить обсуждение основных условий.

— С удовольствием, Артём Юрьевич, — улыбаюсь, прекрасно понимая, что на самом деле мы уже начали гораздо более серьёзную игру, чем он предполагал.

Мы уже почти вышли из конференц-зала, когда Елена Николаевна внезапно останавливается и охает:

— Ой, кажется, я телефон на столе забыла...

— Не беспокойтесь, я заберу его, — спокойно говорю, кивнув в сторону выхода. То, что её муж постарается воспользоваться и вызвать её на новый конфликт как пить дать. Так что я решаю этого не допускать. — Идите, догоню.

Дима открывает дверь, выпуская клиентку вперёд, и бросает на меня короткий вопросительный взгляд. Я лишь слегка киваю, давая понять, что всё под контролем.

Дверь мягко закрывается за ними, и я возвращаюсь к столу, наклоняясь за телефоном. Мои пальцы уже почти касаются поверхности стола, когда я вдруг отчётливо слышу позади себя приближающиеся шаги.

Медленно выпрямляюсь, чувствуя, как сердце ускоряет ритм. Едва успеваю вдохнуть, как его дыхание обжигает кожу на моей шее.

— Таисия Руслановна, удивили, — негромко произносит Гордеев, стоя совсем близко. Его голос звучит тихо, вызывая непрошеный холодок по позвоночнику. — Я-то думал, играть будет неинтересно. Решили показать, что умеете кусаться?

— Решила поменять интересы, — легко улыбаюсь в ответ, поворачивая голову чуть вбок, чтобы видеть его лицо. — От американских горок начало подташнивать.

Гордеев усмехается довольно, словно мои слова доставляют ему особое удовольствие.

— Предпочтения в цветах остались те же?

"Этот гадёныш прямым текстом хвалится, что прислал нам цветы?"

Я сдерживаю раздражение и мило улыбаюсь, глядя прямо в его глаза:

— Увы... Но горничные в отеле были очень рады. Я решила украсить их утро. Так что, как минимум, пятерых женщин вы осчастливили, Артём Юрьевич.

В его взгляде мелькает смесь раздражения и восхищения. Гордеев слегка наклоняет голову, рассматривая меня внимательнее, словно хочет что-то прочесть в моих глазах.