«Ты смотри какой... Предлагатель»

— Главное, чтобы это кое-что вписывалось в моральные рамки и не нарушало закон, — парирую в ответ. Внутри всё приятно покалывает, словно я перед тренировкой и сейчас разминаюсь. Признаться, я получаю какое-то извращённое удовольствие от нашей перепалки.

— Ну, о морали с вами рассуждать я бы не решился, — Гордеев слегка хмыкает, скользя внимательным взглядом по моему лицу. — Но обещаю, никакого криминала.

— Слушаю вас, — приподнимаю бровь, изображая максимальное равнодушие, хотя внутри всё сжалось от любопытства и напряжения.

Он выдерживает небольшую паузу, будто намеренно испытывая моё терпение, затем чуть наклоняется ко мне, понижая голос:

— Предлагаю решить этот вопрос без суда. Мирно. Без лишних разбирательств, скандалов и траты нервов.

Я невольно усмехаюсь:

— Мирно? И насколько мирно? Ваш клиент уже готов отказаться от большей части имущества и отдать страусиную ферму моей клиентке?

Гордеев смеётся негромко, и этот звук вызывает у меня несварение.

— Страусиная ферма — это не проблема, — лениво растягивает слова он, наблюдая за моей реакцией. — С этим я своего клиента ещё смогу уговорить расстаться. Тем более он понятия не имеет, чего с ними делать. Возможно, добавим что-то небольшое из недвижимости, в разумных пределах, конечно. А вот всё остальное придётся мирно отдать моему клиенту и просто радоваться жизни, Таисия Руслановна.

Его наглость вызывает во мне бурю эмоций, и я невольно прищуриваюсь, подавляя желание отпустить пару едких замечаний в его адрес.

— Ваше предложение, Артём Юрьевич, мягко говоря, не самое выгодное для моей клиентки, — медленно и чётко произношу, стараясь сохранить профессионализм и не показать, насколько сильно он задевает меня своими словами.

Гордеев слегка наклоняет голову набок ухмыляясь:

— Поверьте, был бы у вашей клиентки другой адвокат, я бы его раскатал ещё при первой встрече. — Он выдерживает паузу, позволяя словам осесть. — Но вам я готов пойти на уступки.

Я едва удерживаюсь от того, чтобы не закатить глаза и не показать всю глубину моего раздражения.

«Он только что опустил нас ниже плинтуса! Скотина!» — шипит внутренний голос, полный сарказма.

— Ценю вашу заботу о моём профессиональном достоинстве, — произношу сухо, приподнимая подбородок. — Но боюсь, ваша снисходительность здесь совершенно ни при чём. Предложение принято к сведению, я передам его своей клиентке. Но сильно не рассчитывайте, что мы согласимся на столь... щедрые условия.

Его взгляд становится чуть более жёстким, улыбка слегка блёкнет, но всё равно остаётся самоуверенной и раздражающе привлекательной.

— Вы всегда были слишком упрямы, Таисия Руслановна.

— А вы, Артём Юрьевич, слишком самонадеянны, — отвечаю спокойно, хотя внутри уже всё полыхает от напряжения.

Гордеев снова усмехается, делая шаг назад и поднимая руки в примирительном жесте:

— Что ж, в таком случае увидимся в суде. Надеюсь, вы сможете удивить меня чем-то, кроме своего упрямства.

— Артём Юрьевич, время, когда я хотела вас чем-то удивить давно прошло, — парирую в ответ.

«А теперь самое время отсюда уматывать»

Я уже почти на выходе с веранды, мысленно поздравляя себя с тем, что сохранила самообладание и не позволила Гордееву вывести меня из равновесия окончательно, когда вдруг прямо передо мной появляется официантка с огромным подносом в руках.

Я настолько быстро ринулась вперёд, что просто не замечаю её. Замираю резко, пытаясь избежать столкновения и одновременно сохранить равновесие на тонких шпильках. Поддаюсь назад, нога внезапно проваливается в какую-то коварную ямку, каблук предательски подворачивается, и моё тело стремительно летит назад.