— Да…— со злостью проговаривает Прохоров в ответ: — Но будь ты сговорчивее, никаких крайних мер не было бы.

Хмурюсь, рассматривая мужчину.

— Что это значит? — глаза прищуриваются и я в ожидании замираю.
— А папа на смертном одре тебе не сообщил?! — с насмешкой встает из-за стола.

Отрицательно качаю головой и ищу ответ в его глазах.

— Тем веселее…— подходит ближе: — Твой любовник сидел в тюрьме.

Победоносно заявляет, откровенно наслаждаясь моим шоком и неверием.

— Что ты несешь?! — севшим голосом мямлю, все еще всматриваясь в мужчину.
— Он чуть не убил человека, Ева.

Становится резко серьезным, добавляя драмы в свой взгляд.

— Ничего, ты была молода и глупа, просто не разглядела в нем чудовища.

Он несет полный абсурд.

Демьян всегда был на вид слегка опасным. И многие боялись подходить к нему близко, но это по большей степени, тот образ, который он носил.

Маска, дабы ни единый человек не прорвался к нему в душу.

— Ты несешь ерунду! — отмираю наконец, разворачиваясь по направлению к спальне.

Однако, резкое движение мужчины останавливает меня. Он пытается прижать меня к себе. Дает понять, чего хочет, пальцами откидывая мои волосы назад.

И привычно, я чувствую отторжение. Ладонями пытаюсь освободиться…

— Перестань, Ева. — старается звучать спокойно, но я то знаю, что его это выводит из себя.
— Марк, отпусти.
— Черт тебя побери! Отцу нужен внук, слышишь?! Сколько мне еще раз сказать?! А ждать?! Пять, семь лет, когда ты, наконец, до конца осознаешь вот здесь…: — подставляет к голове палец, надавливая: — что ни хрена в твоей жизни не поменяется!

Выдерживаю разъяренный взгляд.

Привычная картина, когда я не позволяю себя трогать.

Это было всегда до невозможности сложно. Как-то я попыталась увидеть в Марке нечто хорошее, но разочаровавшись и, не рассмотрев ни единого качества, схожего с…

В общем, сексуальная жизнь это та, часть, которую они не учли в брачном договоре. А после нескольких неудачных попыток я открыто заявила Марку, что не могу, что нужно много времени.

Впрочем, выход Прохоров нашел, предполагаю, что ему это только в плюс, ведь каждый раз новая пассия.

Правда, иногда все же он требует нашей близости жестче, чем тогда, когда состоялся тот разговор.

И откровенно сказать, я не до конца понимаю почему.

— Может и не поменяется, Марк... — спустя паузу отвечаю: — Но и не изменит моего мнения.

Пытаюсь освободиться, но прямо чувствую, как пальцы мужчины на плечах сжимаются. Желваки ярко проходят туда-сюда и он резко отпускает.

Стремительно покидаю столовую зону, пытаясь, в конце концов, сосредоточиться на тех словах, которые он сказал.

Сложно распознать в чем здесь ложь… В том, что Демьян попал в тюрьму или в том, что кого-то избил…

Ровно также, как и невозможно поверить, что тот, кого я знала, мог сделать подобное без весомой причины.

Интуиция буквально вопит о том, что я слишком многого не знаю. И допускаю, что появление мужчины из прошлого для того и нужно…найти правду и успокоить душу.

Теперь к желанию отыскать нашу бывшую помощницу добавляется и рвение узнать об этом.

Мама вчера подтвердила, что помнит нашу помощницу, но сказала, что контактов не осталось.

Конечно, глупо было надеяться на ее помощь. Однако, тот факт, что где-то должны быть…

Точно!

И как я раньше не додумалась…

Настолько затерялась в своей агонии, что и мыслить здраво разучилась.

Завтра нужно съездить в родительский дом и желательно, чтобы об этом никто не знал.

На всякий случай.

Радуясь тому, что появилась хотя бы крохотная, едва заметная надежда, стараюсь спланировать.