И почему мне больно при виде его таким? Я чувствую свою вину? Но в чем она заключается?

Ведь по сути, это Эйден должен испытывать муки совести. Он даже не отрицает, что уже дал согласие на брак с моей кузиной. Интересно, а их семейная жизнь тоже будет липой?

Содрогнулась от мысли, что с Бель он будет по-настоящему. Будто чем-то раскаленным принялись выжигать мне сердце.

Они станут семьей. С ней он будет засыпать и просыпаться. А я? Кем стану я? Содержанкой, которую Эйдену придется навещать для виду?

И всё же я не могла ненавидеть его. Не могла желать зла. А значит, даже не могла помечтать о том, как обрушаться все его дальновидные планы.

- Я хочу отсюда уйти, - медленно выговаривая слова, я первая нарушила тишину. - И мне плевать на приличия, - признала то, что Эйден внушал мне только что.

Сказала, и он, безмолвно обвив мою талию сильной рукой, повел меня вниз. По винтовым лестницам и тесным коридорам. Словно мои слова следовало исполнить в буквальном смысле. Причем незамедлительно.

Выбравшись из особняка, мы сели в аэромобиль. И я утомленно прикрыла глаза, откинувшись на удобную спинку и позволив Эйдену рулить.

Приоткрыла глаза, только когда приятное покачивание прекратилось.

Первым, что приковало мой взгляд, было поле. Бескрайное, живописное, но вовсе не нарисованное поле цветов! Живых и благоухающих.

Я бы даже назвала это не полем, а морем цветов. Никогда не видела такой красоты!

Скинув с себя неудобную обувь, я стала босыми ступнями на зеленый ковер. Во все стороны от нас простирался этот бесконечный цветочный рай. Необъятное пространство, усыпанное полевыми цветами. В воздухе летали пушинки одуванчиков, а над головой – белоснежные облака, дрейфующие на ярко-голубом небе.

Запрокинув голову, я любовалась ими. А потом вдруг краем глаза заметила, что со стороны единственной деревянной постройки, что тут была, приближается человек. И ведет он под уздцы живого… коня!

Неужели в столице еще остались лошади? А, может, мы уже и не в столице вовсе?

Или это и не лошадь совсем. А голограмма совершенного качества.

Либо гибрид биоинженерии и робототехники?

Так всё же, где мы? - вопросительно пялилась я на Эйдена, не получая ответов.

Однако, где бы мы сейчас ни находились, важно одно. В наше время кони были большой редкостью. А передо мной стоял натуральный экземпляр!

Это точно не кибернетическая аллюзия. Горячее дыхание, вращающиеся белки глаз.

Осторожно приблизилась. И, затаив дыхание, приложила ладонь к влажной мордочке.

Кажется, пятнистый красавец тоже был рад меня видеть. Конь радостно заржал. И даже успел лизнуть мои пальцы!

Такое чувство, будто я встретила старого друга.

- Бунтарка тоже рада встрече, - словно прочитав мои мысли, сказал улыбающийся добряк, который привел коня к нам.

- Бунтарка? Так это кобыла. Ах ты моя красавица! - ответила я, обняв морду Бунтарки.

Почему-то, оказавшись девочкой, она породила во мне гораздо больше доверия.

- Прокатитесь? – спросил конюх. - Я оседлал ее для Вас.

- Что Вы? – залилась я недолгим смехом, вылившимся из меня вместе с ушедшей хмуростью. - Я не умею.

- А ты попробуй, - с непонятной мне убежденностью предложил Эйден, который все это время наблюдал со стороны.

- Я не умею ездить верхом, - четко выговаривая слова, повторила для особо непонятливых.

Криво усмехнувшись, он пошел к постройке, а уже через минуту выскочил оттуда с красавцем вороной масти. Запрыгнув на иссиня-черного скакуна, Эйден пустил его мелкой рысью.

- Не стоит ждать слишком многого от столичной девушки, Никс, - бросил он конюху, поравнявшись со мной. - Она в жизни не решится сесть в седло.