– Что вы себе позволяете? Не трогала я её! Она врёт всё!
Но меня игнорировали…
К этой истеричке подлетели все медсёстры, а меня окидывали неприязненным взглядом, давая понять, что я враг народа.
Меня продолжали держать, а вокруг неё танцевать, пока дальняя дверь с лестниц не распахнулась и в коридор не вошёл Миша.
– Милый, она чокнутая! Она меня ударила! Ты представляешь???
Миша ошарашенно смотрел на белобрысую, которая чирикала ему, рассказывая своё сочинение, а я устало повисла на руке одного из медбратьев.
– Отпусти уже, я хоть посижу. Сил нет, я не сплю третьи сутки.
Тот послушно меня отпустил, но отходить не спешил.
– А если у меня будут преждевременные? Надо вызвать полициЮ! Ты что, так это и оставишь?
– Замолчи! – рявкнул мужчина, на моё и всеобщее удивление.
Болонка захлопнула рот и испуганно уставилась на Мишу, который, скрестив руки на груди, нахмурено смотрел на неё в ответ.
– Лен, ты вообще что тут делаешь?
– Я была на приёме у доктора! Твой малыш ведёт себя очень активно!
– Лена! Это не мой ребёнок! Ты не моя жена! Ты в своём уме или мне вызвать психиатрию?
– Она ударила меня! – взвизгнула ультразвуком девушка, тыча в меня пальцем. – И это твой ребёнок, ты знаешь это!
– Прекрати…
– Нет, пусть все знают, как ты меня матросил пять лет и отказался принимать как своего сына, так и жениться на мне! Тебе должно быть стыдно! Позоришь меня перед всей больницей!
– Лена…
– Что? Я не права?
– Тут есть камеры…
Глава 7
Вообще, от абсурдности происходящего на меня напал истерический смех. Ленино поведение можно было бы назвать неадекватным со стопроцентной уверенностью, но такие агрессивные нападки для меня были крайне удивительны.
Не могла я сказать, что на крайних сроках беременности была очень доброй, но желания прицепиться к людям точно не испытывала. У меня настолько отекали ноги, что я предпочитала дальше своей квартиры не уходить.
Тут же, будто не ей скоро рожать…
– Миш, ты что, позволишь этой деревенщине так ко мне относится? – Лена не унималась…
Я, конечно, не видела её уже пять лет, но не думала, что можно превратиться в такую идиотку…
– Я не трогала тебя, – устало проговорила я, глядя на всю гоп-компанию снизу вверх. – Я вообще тут с сыном. Ты сама ко мне привязалась.
– Мы, наверное, неправильно друг друга поняли, – скривив губы, произнесла девушка.
При этом она окатила меня таким злым взглядом, что хотелось сходить помыться…
– То есть, Виктория тебя не била? – Миша приподнял бровь и смотрел в упор на Лену.
Та покрылась пятнами и, заламывая руки, глубоко задышала. Её спасло только то, что у неё закружилась голова, потому что, не начни она падать, Миша довёл бы разговор до конца.
Зная его манеру добиваться правды, он сделал бы всё так, что она ещё и извинилась бы…
Подхватив девушку на руки, будто она не весила ничего, Михаил повернулся к медбрату, который стоял около меня.
– Проводи девушку в мой кабинет, пожалуйста.
Я хотела было возмутиться, но, встретившись со взглядом Миши, осеклась.
Господи, я уже давно его не видела, давно не принадлежу ему, но от строгого взгляда по сей день теряюсь, как девочка…
Так, Вика, держи себя в руках!
– Пойдёмте, я провожу.
Крепкий парниша, медбрат, был молод, даже слишком, но уже сейчас казался ужасно уставшим. Мне вдруг вспомнилось, как пять лет назад Миша с утра до ночи торчал на сменах, работая в соседнем городе, приезжал за полночь, вставая в пять утра. Денег платили катастрофически мало, но быть врачом было его мечтой!
Мама не поддерживала сына, а я старалась изо всех сил дать ему ту поддержку и тепло, которой так не хватало. С деньгами были проблемы, но я много шила и пекла на заказ, так что справлялись… Даже машину сумели поменять.