— Боже!

Он лизал и сосал мою киску тоже жёстко, а я закусила собственный кулак и изворачивалась на его языке, боясь, что наши крики может услышать дочь.

Не понимала своих ощущений: было больно, было сладко… Очень необычно. Не помню, чтобы у нас когда-нибудь был такой жесткий секс.

Разве что в тот день в клинике, когда он лишил меня невинности.

Он лизал меня там яростно, ритмично. Толкался языком в сочащееся влагой лоно, щипал за попку, оставляя покраснения на коже. Клитор покусывал, втягивал в рот твердеющий бугорочек с особой дикостью. Сегодня Илья буквально вытрахал языком мою киску. А потом я, рвано застонав, кончила на его язык и чуть не потеряла сознание.

Муж подхватил меня на руки, вынес из ванной комнаты, пока я билась в сладких судорогах экстаза. Положил на кровать в спальне и нежно припал губами к шее, застыв в таком положении на несколько секунд.

— Люблю…

Поймала его лицо ладошками, заглянув в глаза.

— Всё-таки у тебя что-то случилось. Проблемы?

— Нет, всё норм. Я слишком сильно соскучился по тебе, плюс устал.

Но в глазах обсидиановых тьма и какое-то беспокойство. Интонация, с какой говорил Илья, заставила меня засомневаться в его ответе.

Он завалился со мной рядом, притянул к себе, положив мою голову на свою грудь. Я слушала, с какой скоростью бьётся его сердце, мне казалось, оно вот-вот разорвётся.

— Это было жёстко.

Но мне понравилось. С огоньком. Хоть и больно, порой.

— Варь, прости, — сжал челюсти и смотрел в потолок. — Не буду больше так.

Илья до конца вечера был молчаливым, а потом уснул.

***

Прошло чуть больше месяца, в жизни у нас всё шло чередой. Правда мне казалось, что Илья изменился. Что-то гложет его. На душе словно кошки скребут.

Он отмахивался, заверяя мол, всё нормально, просто в бизнесе много забот. Вскоре, я перестала его донимать вопросами, понимая, как сложно держать на плаву многомиллионный бизнес.

Я же сама не работаю, с ребёнком сижу и вообще не представляю себе, сколько нервов уходит на заработанные миллионы. Как вспомню свою практику в больнице, ужасаюсь. Там три копейки платили, но нервы знатно в узлы скручивали ворчливые пациенты, что уже говорить про миллионы.
За Ильёй я больше не замечала никаких косяков, типа следов помады на рубашке, разве что ему приходилось уезжать подолгу, а то и на несколько дней с ночевкой. График у него стал ненормированным, это начало меня волновать.

Однажды я нашла в мусорном ведре рубашку. Она была совершенно новой, я сама лично её Илье покупала, зачем он её выбросил, предварительно засунув в чёрный пакет?

На манжете рубашки я обнаружила приличное кровавое пятно…

— Ты поранился?

— С чего ты взяла?

случайно увидела… Мусор выносила, пакет зацепился за забор, половина содержимого вывалилась на газон, так и увидела.

— А это? Бритвой. Прямо перед выходом на работу, прикинь.

Сказал Илья, поцеловал меня в лоб, несколько холодно, и вышел из дома.

Вот только мне показалось, или Илья не брился уже три дня, а кровь на рубашке свежая? Крупное, ещё не потемневшее даже алое пятно. Утром, когда уходил, он был в ней.

А потом, спустя неделю, я пошла к гинекологу из-за приличной задержки и узнала, что снова беременна…

13. Глава 12.

Илья

“Сегодня, в девять. Встретишься с ним в ресторане “Шерхан и вольёшься в доверие”.

Бью кулаком по стене, матерясь сквозь стиснутые зубы. Ненависть и отвращение сотрясает всё тело!

Я опять связан по рукам и ногам. Он снова вызвал меня и велел вернуться к делу, так как нарисовались серьёзные проблемы. Очень серьёзные. Кто-то пытается скинуть Юсупова с места, задавить. Моя задача, выяснить кто, и устранить врагов.