Первый беленький котёнок появился где-то через полчаса, мать его тут же вылизала. Он тихо пищал, инстинктивно ища сосок матери. Я аккуратно подтолкнула слепыша в нужном направлении.

— Интересно, сколько их родится? — я с умилением наблюдала, как новорожденный присасывается к матери, и снова начала гладить кошку, так как она опять принялась протяжно мяукать.

— Да кто ж знает, увидим, — хмыкнула Аглая. Она всё это время продолжала делать уборку на кухне.

Котят родилось трое: один полностью белый, как мать, и двое с чёрными пятнышками.

— Воды ей дай, — няня протянула глиняную миску с водой. — Последы она съела, не голодная, а вот пить точно хочет.

— Хорошо, — кивнула я, взяв миску.

Вдруг Аглая положила на мою руку влажную холодную ладонь, пристально взглянув мне в глаза. Сердце ухнуло в пятки от её пронзительного взгляда.

— Руки у тебя тёплые да благодатные, — скрипучим голосом проговорила она, убрав ладонь.

Я быстро отвернулась и поднесла миску Маркизе. Кошка принялась жадно лакать воду. Когда она напилась, я снова повернулась к нянюшке, держа посудину с водой.

— А ведь ты не Машенька, — неожиданно выдала женщина, не отводя от меня выцветших глаз.

Сердце сделало кульбит и бешено забилось в груди. Всё же догадалась…

15. Глава 9. Долгий разговор

Глава 9. Долгий разговор

— Я Маша, правда, фамилия моя Дымова. Присядьте, Аглая Никифоровна, — и выдала нянюшке всё как на духу. Она меня раскусила за пару часов. Скрывать правду бесполезно.

Рассказала, откуда я, из какого времени и даже про проводника поведала, назвав его ангелом. Аглая женщина верующая и лишь перекрестилась, услышав о божьем посланнике. Нянюшка молчала, пока я говорила, и только иногда ахала и охала, да слёзы катились по её щекам.

— Всё-таки не уберегла я Машеньку, — тяжело вздохнула она, когда я закончила свой рассказ. — Ох и горемычные вы обе, нелёгкая доля вам досталась. Только Машеньку уже не вернуть, бог забрал её светлую душу к себе.

— Как вы догадались, что я не она? — надо понять свои ошибки, чтобы не повторять подобных проколов с другими людьми, кто знал Марию.

— Я сразу почуяла, что с тобой что-то не то. Моя девочка убивалась бы от горя — мужа она очень любила, хоть и не показывала ему свои слёзы. Зато подушки каждое утро мокрые были после того дня, как князь её с графом застукал. Но это не главное, — женщина протянула ко мне пальцы и дотронулась до моих ладоней. — Руки тебя выдали. Моя бабка ведуньей была, людей лечила, травки знала, обереги делала. Дар её ко мне не перешёл, зато я вовек не забуду тепло и благодать, которые шли от её ладоней. У тебя подобный дар, а у Машеньки отродясь его не было.

Я удивлённо подняла руки к лицу, рассматривая их. Ничего необычного, руки как руки.

— И Маркизе ты помогла окотиться, боль её забрала, — Аглая продолжала удивлять меня. — Благодать до сих пор из твоих рук сочится.

— Ангел говорил, что даст мне силу, — вспомнила я слова проводника. — Неужели он имел в виду дар ведуньи?

— Выходит так, — вздохнула женщина. — Только никому не показывай свой дар. А я точно не проболтаюсь, не сумлевайся во мне.

— Почему? — я замерла, опешив от строгого наказа.

— Церковь не жалует таких, как ты, но попы не так страшны, — Аглая замолчала, задумавшись, словно подбирала слова. — Даже к лучшему, что суд расторг брак Маши с князем. Нельзя тебе с ним видеться.

— Это ещё почему? — приподняла я брови.

— Народ говаривал, якобы дед князя был ведьмаком и силу свою внуку любимому передал, — огорошила меня нянюшка новостью. — И Машенька поведала мне однажды, что так оно и есть и Александр Григорьевич сотрудничает с тайной полицией. Он помогает искать таких вот, наделённых силой.