В тетради осталось всего три странички. Я их уже озаглавил: «Главный архитектор Недвижинска. Мой офис». Сюда я хотел набросать дизайн-проект своего кабинета, но все время откладывал. Почему-то он навязчиво представлялся мне квартирой-офисом и был пропитан мужским одиночеством. И полгода женитьбы никак не меняли этот образ. Я не мог его сломать, как бы ни заставлял себя думать иначе. Упертое подсознание убеждало, что надо именно так: жилой блок с гостиной и комнатой отдыха — спальней — с большой ванной, и рабочая часть — кабинет с приемной и комнатой переговоров. И еще один блок — собственная мастерская, где я бы делал макеты будущих проектов. Я почему-то до сих пор глубоко внутри души мнил себя холостяком, стоял в воображении перед панорамным окном в кабинете и смотрел на город с тоской. Даже не на город, а гораздо дальше — туда, куда от меня, идиота, сбежала яркоглазая девчонка. На сердце, на самом его донышке, лежала тяжесть о того, что моя кретинская попытка разрушить ее брак три года назад и вернуть в себе влюбленного мальчишку, глухо провалилась. Я ждал три года… Идиот…

Чертыхнулся, прогоняя внезапные картины, как я приезжаю в Москву и по-мужски разговариваю с мужем Кати, признаюсь ей в любви и увожу с собой — ударили по телу, словно с разбега о стену. Я женат! Точка! Приехали! Я люблю жену…

И снова чертыхнулся.

Захлопнул тетрадь, сунул ее в спортивную сумку — завтра выходной, пока Сабина будет на репетиции, у меня появится время сделать набросок хотя бы ванной. И пора бы вплотную заняться отделкой второй половины дома.

***

Я подъехал к дому одновременно с такси, на котором приехала жена. Немного пьяная и веселая.

— Дим, зачем тебе телефон, если он выключен? — беззлобно возмутилась, буквально упав в мои руки жена. — Я хотела, чтобы ты забрал меня из «Дедушки».

— Прости, не знал, что вы сегодня гуляете.

— Ну-у, мы так… — она смешно поджала губы и стиснула кулачок — основательно прогнали, и нам было что отметить.

— И та сцена, что не шла, больше не угрожает тебе потерей места примы? — я лукаво прищурился и улыбнулся.

— Я даже больше тебе скажу — я крепко стою на этой позиции.

Мы уже вошли в дома, жена скинула босоножки и прошла в гостиную. Упала на диван. Я сел рядом.

— Ты рада?

— О-о, да-а! А еще сегодня у нас появилась новая костюмерша. Она такая… как ты возрастом, крас-сивая, — сделала кокетливый жест плечом и головой Сабина, — глаза, как огни — яркие… Виктор сказал, заполучить ее для нашего театра  — редкая и большая удача. Она много лет работала в Москве, у нее там еще свежие связи — только сегодня приехала. Веселая, столько историй про звезд рассказывала — закачаешься! Я думаю, мы подружимся.

Сабина встала, а меня словно прижало к дивану, кровь рванула по венам как шальная, а сердце скакнуло в горло и упало в живот, замерев камнем… Слишком многое сходилось…

— Как зовут? — еле вытолкнул из горла.

Сабина шла к ванной, по пути оголяясь и бросая вещи прямо на пол, как Мальчик-с-пальчик горошины — безмолвный призыв присоединиться к ней в джакузи.

— Катерина Тёркина. Она еще и известный в прошлом дизайнер, у Грега на нее какие-то виды по этому поводу, — пожала жена плечами и открыла дверь в ванную. — Кстати, я пригласила ее к нам в гости, надеюсь, ты не против. — Она вошла и не закрыла за собой дверь. — Я тебя жду-у… — пропела, включая воду.

-------------------------------------------------

[1] Скунс — машина, создающая дым на сцене.

[2] Монты — монтировщики сцены (употребляется исключительно во множественном числе).