Уверена, женщина так активно сверлит меня взглядом, думая, что я пришла устроить оргии с её шефом, и бедняжке придется всё это слушать! О, боги, я больше не выдержу!

- Извините, я скоро вернусь, - встаю, натянув улыбку, и поправляю белую юбку на высокой талии.

Она круглыми от ужаса глазами обводит мои бедра. Вот зараза! Не так уж сильно облегает ткань, чтобы оглядывать меня словно шлюху на панели! Перекидываю сумку через плечо и стремительно вылетаю из приёмной, а в коридоре втыкаюсь лбом в подбородок молодого высокого мужчины.

- Ох, простите! – вежливо воркует он, склоняясь ко мне и удерживая за плечо. – Всё в порядке?

- Это вы меня простите! – я поправляю волосы и встречаю его искрящиеся интересом глаза.

Какой рыжий-рыжий парень! Даже ресницы у него огненно-рыжего цвета. А всё лицо щедро засыпано оранжевыми веснушками. Наверняка в детстве его не отпускала дразнилка: «Рыжий-рыжий, конопатый убил дедушку лопатой!» Склоняюсь к папке, что он выронил, но тот опережает, ловко трамбуя туда выглянувшие контракты.

- О нет, нет! Я сам! – улыбается он.

- Простите ещё раз!

Парень задумчиво оглядывает меня.

- Вы работаете здесь?

- Нет, - уклончиво отвечаю я. – Свернула не в то крыло.

Вижу, как передёрнулась от моих слов старуха. Я с вежливым кивком отворачиваюсь и делаю ноги, пока она не сожгла меня на греховном костре!

Возвращаюсь в приёмную ровно через час. И секретарь удрученно приглашает меня войти к своему боссу. Торжественно улыбаюсь ей и топаю за двойную дверь. Сергей Гордеев восседает в огромном кожаном кресле за черным широким столом. Его наглый, пожирающий каждый сантиметр моего тела, взгляд бежит по мне снизу вверх. Я покрываюсь мурашками, но храбрюсь, расправляя плечи.

- Надо же, явилась-таки змейка... – ухмыляется он. – Деньги тебе к лицу. Жаль твоя роскошная жизнь будет не долгой. Я оставлю твоего новоиспечённого спонсора без штанов.

Я выдавливаю улыбку, оседая в мягкое чёрное кресло напротив мужчины. В общем-то, Дмитрий и без штанов шикарно выглядит. Но я здесь не для того, чтобы рассказывать об этом. Мне нужно выдвинуть свои условия и убедить Гордеева подписать договор. 

- Итак, цель твоего визита?

- Я предлагаю договориться.

- О, как мне нравится торговаться, - довольно потирает руки Гордеев. - Речь пойдёт о Савицком? Хочешь, чтобы я пощадил его?

Я невольно морщусь. Отец Светы ведёт себя не много немало как король перед смертным приговором. И как Дима выдерживает подобное давление? Невольно вспоминаю, как держится на работе мой любимый - он ведь и сам не сахар.

- Не совсем, - фыркаю я. - Я хочу предложить компромисс. Я не трогаю Светлану, а вы взамен мирно расходитесь с Дмитрием.

Гордеев медленно скрещивает пальцы и хмыкает. В серых глазах сквозит удивление, интерес и веселье.

- Интересно послушать.

- Лучше я покажу… - откашливаюсь, борясь с волнением, и вытягиваю из папки исковые заявления на компенсацию морального и физического ущерба. 

Кошачья улыбка медленно сползает с круглого лица мужчины, когда он читает преамбулу с верхнего листка. Нас окутывает зловещая тишина. 

Минуты бегут, пока хмурый взгляд Гордеева изучает каждый листок. 

- И хватает же наглости, - презрительно бросает он сквозь стиснутые зубы и небрежным жестом откидывает заявления. – Пугать меня вздумала? Кто надоумил? Женишок стал плакаться в юбку? 

- Он даже не знает о моём визите.

- Значит следует научить его дрессировать своих сучек. Чтобы они понимали, на кого лаять не следует. 

- Даже если Дмитрий узнает, мои намерения не изменятся, - твёрдо заявляю я, благо к оскорблениям я морально подготовилась.