Мое лицо впечатывается в широкую грудную клетку. Одной рукой он прижимает меня к себе за плечо, а второй — за бедро.

Тим стонет во сне и подминает меня под себя, а я счастливо улыбаюсь. Может, это меня он видит во сне?

— Ника...

Чувствую ногой его член. Он слегка возбужден, и я стараюсь не ерзать, чтобы Тимур не проснулся.

Он сказал, что между нами будет только секс, никаких чувств, значит надо постараться вести себя очень осторожно.

Но никто не может запретить мне любить Тима. И лучшее время, когда можно открыто, не прячась любить его — это когда он во мне или когда он спит.

Я лежу, прижатая к кровати тяжелым мужским телом, но мне совсем не хочется из-под него выбираться. Сейчас я чувствую себя защищенной. Я в безопасности, и за эти ощущения меня затапливает благодарность к Тимуру.

И любовь.

— Я тебя люблю, — шепчу ему тихонько и снова глажу тугие мышцы.

Целую попеременно то грудь, то нависающее надо мной плечо. А он будто слышит, еще сильнее прижимает к себе.

Значит, буду жить ночью. Это настоящее преступление сейчас вот так взять, и уснуть, зная, что до утра осталось совсем немного. Что рядом лежит мой первый и единственный мужчина. Который только во сне принимает мою любовь и позволяет себя любить.

Я приложу все усилия, чтобы Тим ни о чем не догадался, потому что сегодня я узнала, что это такое — быть одним целым с Тимуром Талеровым.

5. Глава 5

Талер

Я не сплю уже минут двадцать. Лежу, рассматриваю девушку, уткнувшуюся мне в грудь где-то в районе солнечного сплетения. Мне не очень удобно — рука, на которой она лежит, затекла.

Но будить Нику не хочу.

Скажи кто-нибудь еще вчера, что я усну в такой конструкции, послал бы нахуй. А сегодня даже в кайф так лежать.

Ее бедро упирается мне в стояк. Достаточно отвести ее ногу в сторону и найти головкой члена вход — он сам его найдет, моему члену тоже понравилась Ника.

От осознания того, что я могу трахнуть ее в любой момент, в мозгах реально коротит, но по-прежнему не хочется будить девочку.

Мне нравится слушать, как она тихо сопит почти в живот, нравится на нее смотреть. Но нутро подсказывает, что слишком все гладко и правильно, чтобы расслабиться и поверить.

То, что у меня крышу унесло, я и так знаю, но не до такой степени, чтобы забить на здравый смысл.

Она приехала на склад в багажнике моего же «Майбаха». Меня увидела в клубе, услышала, как Герыч спросил про машину, и когда убегала, кинулась к моему автомобилю.

Ладно, тут придраться не к чему.

Вспоминаю, как увидел ее вчера в ночном клубе. Признаюсь, Ника меня впечатлила. Я даже залип на некоторое время. И даже мысль мелькнула поучаствовать в аукционе. Но я туда ехал не шлюх покупать, а помелькать.

Теперь если кто спросит, где были Талер и его люди, любой подтвердит, что Талер был в «Летучем голландце». И пусть Нарик докажет, что это я забрал товар.

Я даже не поинтересовался, что еще входит в «Лот номер один». А зря. Туда вошла девственность Вероники, которую Саркис выставил на торги.

Моей Вероники.

Медленно закипаю. С Саркисом надо разобраться. Просто выпустить ему кишки неинтересно, да и не он один там в доле.

От мысли, что у Ники могло не получиться сбежать или она спряталась бы в другую машину, снова коротит.

Если только это не подстава. Не постановка от начала и до конца. Потому что с точки зрения подставы выбор Ники выглядит куда логичнее.

Она знает меня, знает, на какой машине я езжу. Дальше оставалось найти «Майбах» и спрятаться в багажник.

Парковка закрытая, я багажник обычно не проверяю, и этот раз не стал исключением. Смотрю на девушку под собой.