- Добрый день! - путь мне неожиданно преградил высокий светловолосый молодой человек. - Эмма Сергеевна?

    - Да, это я, - испуганно пробормотала я.

    - Меня зовут Антон. Я - журналист из нашей городской газеты. Вот хотел статью ко дню Семьи, любви и верности написать по заданию нашего редактора. Подумал, что жителям города будет интересно узнать о приемной семье, ставшей родной для ребенка из детского дома. Вы не согласитесь со мной побеседовать? Я знаю, что вы тоже взяли в свою семью такого вот несчастного малыша...

    - Вы знаете... Антон, - я удивленно разглядывала его - модно одетого, со свежей стрижкой, явно недешевой, всего такого... небедного, гламурного, что ли, и не могла понять, откуда он узнал о том, что я взяла ребенка, кто мог сказать об этом. - Я же еще толком-то и не стала приемной матерью. Только оформляю документы. Еще и писать-то не о чем. Может быть, вы сходите к нашему директору, Светлане Сергеевне, она вам кого-нибудь другого посоветует? Я думаю, у нее есть база данных на все опекунские семьи. Скорее всего, там имеются и более достойные, чем я, кандидатуры.

    - Да? А мне вас посоветовали, - он задумчиво рассматривал меня. И под взглядом этим изучающим было неуютно и неприятно, будто бы меня оценивали, будто бы исследовали скурпулезно, ничего не упуская, как под микроскопом. - Хорошо. Я схожу к вашей Светлане Сергеевне. Но... может, все-таки дадите свой телефончик? Если вдруг мне никто не подойдет, я позвоню вам.

    Не хотела давать. Вот правда! На самом деле, не хотела! Но и причину для отказа с ходу придумать не смогла - вроде бы благое дело парень делает! И разве плохо это, когда о приемных семьях в газетах пишут? Может быть, кто-то, прочитав, тоже захочет себе ребеночка взять? И еще одной сиротой меньше станет! Продиктовала ему номер своего мобильного и с каким-то необъяснимым облегчением распрощалась. 

    Возле моего подъезда стоял большой черный джип, перегораживая дорогу. Сосед Артем, молодой парень из двадцать шестой квартиры, выехать на своей старенькой "пятнашке" не мог, поэтому сидел в машине с распахнутой дверью и сигналил на весь двор, видимо опаздывая на работу. 

   - Эмма, вы не знаете, кто это тут у нас такой борзый? - раздраженно спросил он, кивая в сторону джипа, когда я проходила мимо.

    - Нет-нет, Артем, я не в курсе, - я прошмыгнула в подъезд, очень сильно надеясь, что хозяин машины не появится сейчас  из него. Конечно, я знала. Вчера целый день на этой машине каталась. Но выслушивать сейчас от Артема гадости совершенно не хотелось. Наоборот, радостно забилось сердце, руки приняли оглаживать волосы, а ноги понесли мимо лифта, который вечно приходится долго ждать, к лестнице - Паша точно на лифте не поедет! А разминуться мне не хотелось... 

    Стараясь не выдать себя, тихонько открыла дверь своим ключом и, разуваясь в прихожей, напряженно прислушивалась к звукам, доносившимся из квартиры, обратив внимание на то, что права Логвинова все также лежат на столике. Откуда-то из спальни доносились звуки Полькиного смеха, включенного телевизора, гудела микроволновка в кухне, свистел на плите закипевший чайник. Но все это перекрывал голос моей свекрови, которая вкрадчиво, с толком и расстановкой, как и положену педагогу-ветерану, выкладывала Павлу всю подноготную обо мне!

     - Вы знаете, наша Эммочка, конечно, умница - и по хозяйству у нее порядок... Хотя вот на плите одна комфорка уже год, как барахлит. Я ей говорю-говорю, что мастера вызвать надо - вдруг что случится с нею, с комфоркой, в смысле, газ в квартиру пойдет. Но кто нас, стариков, слушает? Она и готовит хорошо и печь умеет. Правда, - Вера Васильевна захихикала. - В прошлом месяце пирог с капустой сгорел у нее. Я прихожу, а в подъезде на первом этаже... На первом, представьте себе, капустой горелой воняет! Ну, с кем не бывает, с кем не бывает! Но зато с детьми она ладит хорошо - они у нее всегда и одеты, и обуты, и накормлены, и Кирюша учится хорошо. Правда, в этом немалая заслуга и его бабушки - все-таки педагог старой закалки! "Отличник народного просвящения"!