- А во что из этого верите Вы? – поинтересовалась Аня, принимаясь снова помогать ему с чашками, чтобы загладить вину.

- Я предпочитаю с верой не связываться, - хмыкнул Эверий. – Какие-то способности в благородных, определенно, заложены, но пользоваться они ими больше не способны. Честно говоря, именно этот вопрос меня и занимает прежде всего. Видите ли, Аня, эта огненная плесень с Йельва и является ключом к раскрытию тайны. Она очень древняя. Особенная. Кое-что в ней является спусковым крючком для запуска тех самых неактивных генов наших «благородных».

- То есть, если они вдохнут споры плесени, то в них пробудятся необычные способности? – поразилась Аня.

- Гипотетически, - еще раз уточнил Эверий. – Все не так просто: помимо контакта со спорами требуется также соблюдение некоторых специфичных условий. Я их давно уже вычислил, вот только… Неприятно говорить, но на родине мои предположения жестоко высмеяли коллеги. К счастью для моих исследования, сейчас мои прежние коллеги пребывают в неизвестном науке бестелесном состоянии, а я, как видите, сумел уберечь несколько образцов огненной плесени и спокойно продолжаю исследования здесь, на Земле. Если справедливость существует, то она встала на мою сторону.

Эверий не смог скрыть самодовольной улыбки. Он явно не держал особого зла на давно погибших коллег, но был горд тем, что ныне может продолжать дело своей жизни.

- И что: все это время Вы разводили плесень? Столько столетий? – ужаснулась Аня, представив долгие века возни с пробирками.

- Нет, ну что Вы, - рассмеялся Эверий. – Разве я похож на сумасшедшего фанатика? Поначалу я, как и все мои выжившие соплеменники, был несколько… кхм… дезориентирован и, если можно так выразиться, расстроен случившимся. Потом был период адаптации. Я устраивал свою жизнь, знакомился с человеческой расой. И, признаюсь честно, поначалу был в ужасе от их уровня развития, так что некоторое время жил вообще в полном одиночестве – моя избушка и сейчас, наверное, еще стоит в глубине леса к востоку от «Голубых ветвей». А может, и развалилась уже.

Он пожал плечами и вернулся к рассаживанию плесени по банкам.

- А почему Вы не жили со своими соплеменниками? – удивилась Аня, подавая ему новый ящик.

- С этими безграмотными землепашцами? – фыркнул Эверий. – Да у них все разговоры сводятся исключительно к «выживанию» - читай «размножению». Деревня, что тут сказать. Хорошо хоть, дубы додумались возделывать, и на том спасибо. К счастью, мое одиночество было относительно недолгим: вопреки моим ожиданиям, земное человечество сумело быстро добиться определенных успехов в научно-техническом прогрессе. Даже удивительно, если учесть настолько короткую продолжительность жизни. Так что я был, мягко говоря, поражен, когда однажды приехал в город, и обнаружил, как тут все изменилось. А уж как я был удивлен, когда узнал, что земляне уже начали осваивать генные технологии! Разумеется, я тут же все бросил, прихватив только несколько удачных образцов «огненной плесени» и отправился на поиски ученых-единомышленников. На некоторое время даже нашел их. Но потом случилось примерно то же, что и в Йельве.

- Что, взрыв? – ляпнула, не разобравшись, Аня.

- Нет, - Эверий покачал головой. – Меня не поняли. Не высмеяли, правда, но сотрудничать отказались. И, если можно так сказать, предложили покинуть научное сообщество.

- М-да, - протянула Аня с сочувствием. – Обидно, наверное.

- Обидно бывает детям, когда их днем спать укладывают, - улыбнулся этой фразе Эверий. – А с возрастом на такие вещи просто перестаешь обращать внимание.