- Ничего-ничего, мне совершенно нетрудно, - радостно заверила его Аня, ощутив слабину: видно, не только люди, но и эльфы не выдерживают долгого периода неправильного питания и соблазняются такими вот странными предложениями от малознакомых женщин. – Вы же мне помогли? Отчего бы и мне не оказать вам ответную услугу?

Это прозвучало уже не так нагло, и Эверий явно задумался.

- Из того, что Вы купили, получится отличное картофельное пюре, - продолжила Аня, не давая ему продумать аргументы для отказа. – А если взять еще замороженные овощи и приправу для карри, будет прекрасный овощной гарнир. Да и вместо сосисок можно сделать котлеты: простые или на пару. А вон из тех сухофруктов получится неплохой компот.

- Вы меня искушаете, - рассмеялся Эверий.

- А что бы и не искуситься разок? – Аня озорно подмигнула ему правым глазом, покраснев от двусмысленности фразы. – В конце концов, я чувствую себя обязанной. Давайте я приготовлю Вам домашний ужин, и мы будем квиты.

Эверий с улыбкой покачал головой, но Аня вовремя применила Игореву технику «щенячьих глаз», и мужчина согласился.

***

Второй визит в дом у реки оставил у Ани странное, но приятное впечатление. Не смотря на всю неловкость, они довольно приятно поговорили – не только за ужином, но и в процессе его приготовления: Эверий счел, что заниматься наукой, пока кто-то так заботливо трудится на его кухне, по меньшей мере невежливо, и занялся уборкой, так что они все время переговаривались. Ни о чем серьезном – так, о всякой ерунде: о чистящих средствах, практичности кухонной техники, трудностях поддержания достаточного уровня влажности и тепла при выращивании культур в условиях деревянного жилого дома.

Ну и о плесени, само собой. Кто бы мог подумать, что беседы о плесени могут быть такими увлекательными. Аня, правда, почти ничего из них не запомнила, но слушала с открытым ртом: оседлавший любимого конька Эверий говорил с таким жаром и интересом, что хотелось тут же все бросить и тоже всю свою жизнь посвятить плесени. А точнее – помощи в исследованиях некоего ушастого, но оттого не менее симпатичного биолога.

Проникшись ее искренним интересом, Эверий снизошел-таки до того, что представил ей святая святых – шкаф с некими «зрелыми» образцами – и даже разрешил взять одну чашку в руки. Аня подумала, что раз он работает тут даже без перчаток, то и ей не будет зазорно подержать золотисто-рыжеватую стекляшку в руках.

Плесень была и правда удивительная. Это были совсем не те разноцветные образцы, что в прошлый ее визит валялись по всему дому (как ей объяснил Эверий, он пытался подобрать оптимальное сочетание естественного солнечного света, влаги и тепла, вот и подсовывал куда попало: от кухни до будочки на огороде).

Культуры, хранившиеся в лабораторном шкафу с подогревом, полноспекторным освещением и вентиляцией, были все одного цвета, одной толщины и одной бархатистости. Из золотистого основания тянулись вверх едва заметные влажные волоски с огненно-рыжими капельками на вершинках. Когда чашу наклоняли, волоски синхронно сгибались под весом капелек. Те терлись друг о друга и как будто даже поскрипывали.

Впрочем, возможно, этот скрип Аня себе только додумывала. А может, и нет, так как в какой-то момент отвлекшийся на проверку сред ученый вдруг явственно шевельнул ушами, повернулся, выхватил у девушки чашу, открыл ее под самым горлом вытяжки, а в следующее мгновение чаша взорвалась огненным вихрем спор.

- Красотища какая, - искренне восхитилась Аня, глядя как споры, будто в танце, сбиваются в спирать, и их медленно втягивает в вентиляцию. Было в этом что-то мистически-завораживающее.