— Леди Тёрнер, если вас привели в восторг обыкновенный куриный суп и обыкновенные булочки, то у меня вопрос, чем в таком случае вы обычно питаетесь?

Я скривилась, вздохнула и честно ответила:

— Я уже давно так вкусно и сытно не ела. Только запасы вишнёвого варенья радуют. Оно у меня всегда на уровне. Вот.

Он кивнул и ничего больше не сказал. Не прокомментировал. И я рада, что он не стал развивать эту тему. Единственное, мне захотелось поделиться с ним кое-чем личным.

Погладила чуть надувшийся от сытости живот и проговорила:

— Знаете, недалеко от моего дома есть пекарня. Пекарь там делает невероятный хлеб. И я перед учёбой с утра пораньше покупала его и возвращалась домой. Намазывала на хлебушек сливочное масло, обязательно тонким слоем…

Я показала движение руками, словно в одной руке у меня отрезанный ломоть хлеба, а другой я мажу на него масло.

— А сверху потом кладу варенье. И побольше. Чтобы оно с горками и по пальцам стекало. И обязательно моё любимое – вишнёвое. И всё это потом съесть с чаем…

Прикрыла глаза и добавила шёпотом:

— Ах, господин Ашер… Эти мгновения всегда были наполнены волшебством. Идеальные моменты жизни. Вкусные. Только мои.

Распахнула глаза и закусила губу. Даррен Ашер одарил меня задумчивым и долгим взглядом, выпил свой чай и сказал:

— Ну вот, а вы говорите у вас нет таланта писателя.

* * *

— ДАРРЕН —

Спрашивать это юное чудовище о её учёбе, знаниях, умениях нет смысла и нужды: всё читается в её сияющих глазах. Она не знает многих вещей, но будет, как губка впитывать всё новое. Опыт и самые необходимые знания приобретаются исключительно в настоящей работе.

И всё же я испытывал в отношении «напарницы» раздражение.

Волстен подставил меня. И он даже не представляет, как сильно. Обязательно отыграюсь на призраке.

Это обед стал для меня настоящей пыткой.

И чем я думал, когда приглашал девушку на обед?

Нужно было отправить кельнера в её купе. А ввести её в курс дела можно было и позже.

Но было поздно что-то менять. Потому мне приходилось буквально смотреть в собственную тарелку, чтобы не глядеть, как она ест.

Будь она старше, я бы решил, что София пытается меня соблазнить. Но это недоразумение и понятия не имеет, что она весьма привлекательная особа, и своей наивностью ещё больший вызывает интерес.

Чего только стоит её сладкое «ммм…», полное сплошного удовольствия.

А от того, как она облизывала розовые губки, у меня дух захватывало.

Выдержка начала трещать по швам, когда это недоразумение начало облизывать пальцы, испачканные в вишнёвом варенье.

Это просто пытка какая-то.

Определённо, София Тёрнер мистическая девушка. Стройная и высокая, утончённая; с большими глазами цвета синего-синего моря, в которых светилось любопытство и радость; и пухлыми яркими губами, которые были созданы для поцелуев, а не для допросов. Хорошенькая. Но я видел девушек и краше.

Несколько прядей её волос притягательного цвета тёмного шоколада выбились из причёски и касались её нежной шеи. Захотелось прикоснуться. И к прядке. И к самой шее.

Тряхнул головой, прогоняя странное наваждение.

Вернулся мыслями к её истории.

Когда я с лёгкостью вывел её на чистую воду, то ожидал океан слёз и причитаний. Но нет. Никакого крушения иллюзий. Она будто знала, что так и будет. И не стала уходить от истины, всё рассказала, как есть.

Немного жаль, что хитрить не умеет.

И как она собирается заниматься сыском? Бесхитростная и открытая. Ей защита нужна. При этом защита от себя же самой.

Но её афёра с распределением заслужила моё внимания. Как и её упорство. И честность.