– Рашила, лучше сначала сюда. Расскажи хоть, в чем дело. Не хочется сидеть перед ним дурой.

– Правильно, – кивнул отец, – всегда лучше обладать информацией. Садись, у меня есть минут пятнадцать.

– Реально просто выкатили из реанимации? – скривилась я, а отец развёл руками:

– Похитили умирающего. Спрашивается, зачем?

– Боялись, что очнётся, – пожала плечами, озвучив первое, что пришло в голову.

– В таком случае, извини уж, проще подушкой придушить, – поморщился папа, – или просто немного подождать. Я читал его карту. Работа проделана огромная, но скорее для очистки собственной совести.

Я поморщилась и кивнула: так и было.

– Действительно странно… – сказала задумчиво. – А что по камерам у входа?

– Подогнали скорую, никто даже бровью не повёл – обычное дело, – поморщился отец. – А то, что вышел водитель, а не санитар – даже внимания не обратили. Вошёл спокойно, а выходя сообщил охраннику, что, мол, перевод в частную клинику, документы сейчас принесут, всё подписано и оговорено ещё днём, а он пока загрузит. Сел за руль и вспоминай, как звали…

– Так на камерах же засветился, поймают, – закинула я удочку, а отец снова поморщился:

– Не видно там лица. Как будто знал, куда смотреть. Как бы штраф не впаяли, совершенно из бюджета выбьемся. Ты же знаешь, всё до рубля расписано…

– А у нас камера цикличная? – спросила ненавязчиво, а отец удивился:

– Понятия не имею, а что?

– Просто в голову пришло, – пожала плечами равнодушно и посмотрела на часы, вздохнув: – Пора.

– Вероника, позвони после, что-то я разнервничался со всего этого.

– Все в порядке, пап, разберутся, – сказала бодро. – Твоей вины тут нет, как и моей, а с остальным справимся.

– Конечно, конечно… – покивал отец, раскладывая документы на столе и уже явно переключившись на другие заботы.

Проходя мимо поста охраны, я машинально бросила взгляд и увидела там своего давнего «друга», из тех, с кем неловко поутру. Вообще, если по чести, за годы работы тут я успела переспать со всеми свободными привлекательными мужчинами, но так и не смогла найти «своего». К счастью, таковых было не слишком много, в моем вкусе оказалось всего-навсего шестеро, так что слухи на этот счёт не поползли, либо мне о них попросту неизвестно. Я улыбнулась и приветливо подняла руку, Серёжа ответил взаимностью, а я неожиданно остановилась и подошла ближе, задав тот же вопрос, что и отцу, на счёт камер.

– У, Ник, не в курсе, – протянул он, почесав затылок. – На камерах в каморке Руслан сидит, а подменяет Виктор Степанович, у них надо узнавать.

– А кто сегодня?

– Руслан пока, – пожал он плечами, а я кивнула и пошла в обратном направлении, потому что Руслан – это хорошо.

Этот парень в больнице был легендой. Среди женщин, разумеется. Высокий статный красавец с идеальной улыбкой, которого впору было печатать на обложку журнала, он был настолько глуп, насколько это вообще возможно. При этом, невероятно любвеобилен и, к удивлению, с богатым словарным запасом по части комплиментов. Особенно Руслана любили и почитали в столовой, где все работницы, дородные дамы в летах, млели от его сладких речей. В целом его, похоже, такая жизнь вполне устраивала, а весь женский коллектив знал: если что, всегда можно сходить к Русику.

– Привет, – сказала с улыбкой, заходя в каморку с мониторами.

– О, Ника, польщён, – заулыбался Руслан и похлопал себя по коленям.

Делать нечего, я плюхнулась сверху и смачно поцеловала его в губы. Что тут сказать, я к Русику тоже спускалась. Точно, тогда выходит, что семеро.

– Слушай, я не за этим, – сказала торопливо, а он пожал плечами: