– Да не суетись ты… – вздохнул, поднимаясь. – Не моя очередь.

– Моя, – рыкнул громила и вышел в свет. – Топайте отсюда.

– Командиров развелось, – сказал кто-то язвительно из темноты. – Как сладенькая, так, значит, твоя?

– Хочешь возразить? – уточнил верзила язвительно, а ответа не последовало. – Я так и думал, – ухмыльнулся самодовольно и спросил у мужчины, что сидел рядом со мной: – Ещё вопросы будут?

– Я всё, – поднял тот руки в воздух. – Забирай.

Он наклонился и схватился за веревки на моих руках, а потом с силой выдернул меня с дивана, поставив на бетонный пол. Было больно, на глазах навернулись слёзы, а он сказал с презрением:

– Ты же не рассчитывала, что просто выйдешь отсюда, да?

Я всхлипнула, а он присел и перекинул меня через плечо, отвесив смачный шлепок по пятой точке, от которого наверняка останется синяк, и тут же куда-то зашагал. Я слышала вслед смешки, но даже не пыталась осмотреться, уткнувшись носом куда-то в его спину. Скрипнула дверь и стало очень холодно, я мгновенно покрылась мурашками, но хотя бы знала – мы на улице. Ещё через пару минут он бросил меня на заднее сиденье машины, захлопнул дверь, а сам сел за руль, неспешно тронувшись.

– Так это не за тобой должны были прийти, а за мной, – хмыкнула с заднего сиденья.

– Оба варианта, – процедил сквозь зубы. Проехал пару километров по какой-то просёлочной дороге и свернул на развилке, объезжая поле. Через десять минут тряски остановился и обернулся назад, не глуша мотор. – Почему обо мне не рассказала?

– Не спрашивали, – ответила хмуро и отвернулась к окну, за которым ровным счетом ничего не было видно, не считая снега.

– Почему соврала о его состоянии?

– Не знаю, ясно? – огрызнулась, проворачивая голову. – Как пришло в голову, так и сказала.

– Ты всегда выдаёшь то, что в голове? – усмехнулся, посмотрев на мои волосы, точнее, на их цвет.

– Да, я тупая блондинка, – кивнула серьезно. – Дальше что? Развяжешь или так в сугроб кинешь?

– Очень хочется вышвырнуть прямо так, – сказал медленно.

– Давай помогу, – фыркнула и начала перемещаться поближе к двери, а он раздраженно выдохнул и удержал за плечо.

– Сейчас, – сказал резко. Слазил в бардачок, достал нож и разрезал веревки на руках. Я отвернулась, пряча запылавшее от его прикосновений лицо, а он сказал: – Просунь ноги вперёд, – я задрала их на подлокотник, он быстро снял путы и убрал нож, положив руки на руль и приказав: – Убери, мешают.

Я медленно вернулась в исходную, ожидая, что он поедет дальше, но он продолжал сидеть, схватившись за руль, ещё минут десять.

Мы ехали по трассе около часа, но в город так и не попали. Потихоньку начало светать, я различала за окном деревья, но не промелькнуло ни одного огонька, а вскоре я увидела уже знакомый деревенский дом, к которому мы подъехали, минуя остальную деревню.

– Да ты издеваешься… – простонала, зябко поёжившись, а он остановился и сказал через плечо:

– Вылезай.

– Ни за что! – рявкнула возмущённо, он вышел и открыл заднюю дверь, повторив:

– Вылезай.

Я скрестила руки, а он нырнул в салон и выволок меня, швырнув в снег. Я ожидала, что он сядет в машину и уедет, но он закрыл дверь, ухватил меня за одну ногу и потащил за собой. Футболка задралась до самого подбородка, я разрывалась между желанием одернуть её или вовсе снять, пока мы не достигли порожков. Отчаянно дёрнув ногой, я высвободилась и зло посмотрела на него снизу вверх.

– Выбор у тебя был, – сказал невозмутимо и открыл дверь, пройдя внутрь, а мне ничего не оставалось, как подняться и проследовать за ним.