– Вот уж не думала, что встречу когда-нибудь странствующего рыцаря…

Юэн настороженно поднял бровь и открыл было рот, но задать вопрос не успел – дверь открылась и кто-то изнутри тихо сказал:

– Марла, тебя дети зовут.

Женщина направилась к двери, захватив по пути опустевшие кружки и бросив через плечо:

– Тебя сменят сразу после полуночи, Юэн.

Она еще раз покачала головой, будто чему-то удивляясь, и исчезла из виду.

Грянула автоматная очередь.

Юэн даже не успел удивиться: он бросил лопату, упал ничком на ледяную крышу и осторожно подполз к южной бойнице.

Выстрелы доносились с юго-востока, где над руинами возвышались две зубчатые башни. Ближайшая из них давно обвалилась от бомб и износа, но дальняя сохранилась целиком. Маргарет в беседе обмолвилась, что в этой башне жили люди.

Пальба раздалась снова, и на этот раз кроме нее до мужчины донеслись чьи-то крики. Юэн бросился вниз по лестнице, прямиком в оружейную. С грохотом распахнув дверь, он выкрикнул прямо в два удивленных лица, поднявшихся перед ним:

– В городе стреляют! – затем повернулся и побежал обратно, на крышу.

Через несколько секунд за ним выбежали Марла и еще несколько человек.

– Что делаем?! – спросил Юэн.

– Ждем, не пойдут ли в нашу сторону, – ответил кто-то, и Юэн узнал по голосу Морриса.

– А что, помогать мы им не будем? – спросил он.

– Прямо в темень, что ли, соваться? – удивленно отозвался чей-то незнакомый голос.

– Не все такие крутые, как ты, сынок, – сказал Моррис.

– Не все годами жили в темноте, – добавила Марла.

– Да и попадаться не хочется, – заметил вскользь Моррис.

Юэн повернулся, чтобы еще раз посмотреть на башни, и в этот момент там раздался взрыв, взметнув к небу груду обломков. Все, кто стоял на крыше, распластались за укреплениями, ошарашенно переглядываясь.

– Кто-то явно где-то нарыл динамита, – послышался голос.

– Не, это ручная граната, – прозвучало в ответ.

– Плевать мне, что это было, лишь бы оно там и оставалось! – заключил голос Марлы.

Юэн поднялся и уставился в темноту. Заснеженное здание теперь было подсвечено оранжевым заревом, из-под его крыши вырывались языки пламени. Люди стояли и смотрели, пока пламя не утихло. Остались только слабые отблески на снегу да столб дыма, поднимавшийся в небо.

– Все, вопрос решен, – нарушила молчание Марла.

Юэн вопросительно посмотрел на нее.

– Если бы кто-то выжил, он бы уже добрался до нас, – мрачно объяснила женщина. – Значит, никого в живых не осталось. Зато на огонь и шум сбегутся новые незваные гости.

Кто-то пробормотал:

– Упокой, Господи, их души…

Обернувшись на эти слова, Юэн увидел Шона, который наспех перекрестился.

– Там есть живые, – с неизвестно откуда взявшейся уверенностью произнес Юэн.

Шон мотнул головой:

– После такого никто не выживет.

– Шон тебя сменит, – сказала Марла. – Иди поспи, Юэн. Завтра поговорим.

Спускаясь по лестнице, Юэн не мог избавиться от ощущения, что после взрыва, пожара, перестрелки и всего остального кто-то остался жив. Кто-то лежал в развалинах, раненый, одинокий, и боялся позвать на помощь. Юэн знал это так же точно, как то, что любит своих детей.

Раболовцы разбили лагерь в пустынном пригороде, чтобы устранить мелкие поломки и подготовиться к ночному налету. Джулии было легче, она уже могла ходить без чужой помощи.

Едва встав на ноги, она быстро заарканила Джейка – охранника, который подкатывал к Гвен. Несколько раз за день она улучала минуту, чтобы поговорить с ним, как бы случайно прикасаясь к его рукам.

Гвен было противно смотреть на мать, Майкл просто не понимал, что происходит. Все просто: у Джулии включился инстинкт самосохранения. За жизнь своих детей и свою собственную она была готова заплатить любую цену. А уж ту, которая устроила бы охранника, – и подавно.