Вечером он уходит погулять по лесу и не возвращается. Ближе к ночи его начинают искать. Блок, Белый, Менделеева, все обитатели шахматовской усадьбы на ногах: дело в том, что в окрестных лесах много «болотных окон», в которые можно случайно упасть и утонуть. Ищут всю ночь – без толку. Утром Белый находит крест, который Соловьев зачем-то снял с себя перед уходом. Самоубийство? В отчаянии Белый бежит на ярмарку в соседнее село и опрашивает каждого встречного: не видели такого-то студента без шапки и с черными усами? Видели! Оказывается, Соловьев спокойно себе ночевал в расположенной недалеко усадьбе Боблово. Исчезновение его вовсе не было злым умыслом, просто он увидел зарю, и заря эта показала ему путь, и он пошел за зарей.

17 июня Белый и Соловьев уезжают из Шахматова. Белый успевает передать Менделеевой записку с признаниями в чувствах. На перроне он покупает газету и узнает о бунте на броненосце «Потемкин»: матросы отказались есть борщ из протухшего мяса и расстреляли офицеров.

Оставшийся в Шахматово Блок мучается оттого, что не может писать стихов, но задумывает пьесу «Балаганчик», где Прекрасная Дама превращается в Коломбину, рыцари становятся дешевыми мистиками, а розовая реальность оказывается бумажной декорацией. А в кого превращается Блок? Блок превращается в Пьеро.

Максимилиан Волошин катается по Парижу на велосипеде, падает и ранит руку. Гиппиус, Мережковский и Философов снимают дачу в Кобрино недалеко от Петербурга. В Петербурге наступает несезон – все уехали.

Москва. «Может быть, ради этого месяца прожил я все томительных тридцать лет моей жизни, и воспоминаниями об этом месяце будут озарены все следующие тридцать лет», – так пишет Брюсов Нине Петровской, вспоминая о проведенном в Финляндии июне.

«То была вершина моей жизни, ее высший пик. Ты вознесла меня к зениту моего неба», – пишет он сначала в черновик, а потом в чистовик. Брюсову важно сохранять эстетическую форму даже в любовных письмах.

Нина же свои ответы пишет сразу набело – по почерку ее видно, что она нервничает: ошибки, пометки на полях, бесконечные постскриптумы.

С вершины жизни неминуемо нужно спускаться, любовь обречена, оставим все в том июне, подытоживает Брюсов. Нина в панике и в любви.

Париж. Оккультистка Анна Минцлова гуляет по Люксембургскому саду с Максимилианом Волошиным.

«Я не вижу лиц людей, но вижу рядом с ними сияние», – говорит близорукая Минцлова.

У Волошина – фиолетовое сияние. У Бальмонта (Минцлова как-то была на его выступлении) – золотистое, неописуемой красоты.

Тем временем сияющий Бальмонт возвращается из Америки: американцев он находит нелепыми, но верит в великое будущее этой страны.

Кобрино. Между Гиппиус и Философовым происходит какое-то личное недоразумение (хм?). После него Философов испытывает физическое отвращение к Гиппиус и не может вытерпеть, когда та курит из его мундштука.

Хлопнув дверью, Философов уезжает из Кобрино. Зинаида пишет ему вслед: «Было бы проще, если б ты был женщиной, а я мужчиной. Я бы за тобой ухаживала».

Шахматово. Блок все еще не может писать стихи, читает Достоевского и ненавидит Петербург. Он называет город поганым гнилым ядром, гигантским публичным домом.

Петербург. 25 июля поэт Вячеслав Иванов и его жена Лидия Зиновьева-Аннибал въезжают в квартиру на углу Тверской и Таврической. Квартира находится в башне – из окон виден весь город. Полукруглые стены, покрытые плесенью, четыре просторные комнаты, выход на крышу.

Кто такой Вячеслав Иванов? Волшебник? Колдун? Нет, Вячеслав Иванов всего лишь пытается на свой манер воскресить культ Диониса, смешав его с христианством. Он всего лишь хочет реформировать церковь, построить вселенскую общину, найти исступленного бога неслыханной свободы и заставить других поверить в него. 20 лет Иванов прожил в Европе, и его появление в России – новость.