– Да уж, – покачал головой Степан. – Обидно.

Самурай в двух словах поведал, как рыцари и братья опять стали драться, а потом, когда орденоносных уже почти оттеснили в Северный Ледовитый, Мох предложил пойти на мировую, раз уж все равно камень посеяли.

– Кулио прикинул и не стал возражать. Разбили лагерь, выпили грогу для согреву, разговор завязали. Там уж и выяснилось все окончательно: одну, мол, лямку тянем. Кулио заявил, что ему конкуренты на фиг не нужны, однако Мох наплел, будто возможностей спасти эту планету до едрени фени.

Степан с открытым ртом дослушивал финал захватывающей истории. Самурай раздухарился, стал жестикулировать и помахивать саблей:

– Вернулись мы на Большую землю, слетали по приглашению на базу Ордена в североамериканской прерии. У них там целый подземный бункер, лаборатории, офис. Кулио тогда ходил окрыленный. Мох предложил ему на выбор сразу несколько вариантов спасения человечества: ту самую атомную бомбу на поплавке в Тихом, сбившийся с орбиты астероид, динозавров на затерянном острове, которые подозрительно шустро размножались и мутировали… Только поняли мы скоро: дурит нас Мох. Появляется, когда уже все готово, и выставляет Братство дураками. Не знаю уж, о чем они там в последний раз беседовали – уединяться изволили, – но выбежал наш Кулио из переговорки взбешенный и говорит: «Фиг сюда еще вернемся!» С этого времени и спасаем мир каждый по-своему. Вроде как конкурируем.

– Сволочь он, а не конкурент, – сообщил Кулио, шарахнув стаканом по столу. – Но я этому дилетанту еще покажу! Разве можно спасать мир из меркантильных соображений?

Самурай удивленно поднял тонкие брови. А Кулио продолжил кипяться:

– Этот гад, я знаю, чего добивается! Хочет захватить все телеграфы, телетайпы, резервные дизельные генераторы и парижский Диснейленд! Мох – хитрая задница! Власти он хочет…

Завершив пламенную речь, Кулио уронил голову на грудь и захрапел.

– Какая прелесть, – Бюргер трогательно сложил губы бантиком и посмотрел на шефа. – Всегда бы так.

Шу выпил на посошок, а Фантик завернул остатки жрачки прямо в скатерть и, взвалив получившийся мешок на спину, удалился. Остальные братья перекинулись парой дежурных фраз и тоже покинули столовую.

Степан вышел последним и тихонько прикрыл за собой дверь.

Отрубившийся Кулио остался наедине со своими грезами.

Степан весь вечер размышлял над тем, какие сны могли сниться такой неординарной и вспыльчивой персоне, как Кулио. Он допускал и бесстрашную эротику, и военно-патриотические зарисовки, и космические пейзажи…

Журналист не заметил, как сам задремал.

И снилась ему звездная россыпь с плавно уходящим вдаль кораблем. Золотистый парус был крепко надут солнечным ветром, а по бокам уютно горели иллюминаторы. И все Братство было на борту этого Летучего голландца…

В девять ноль-ноль Кулио объявился перед Братьями, выряженный в тертый летный костюм. Его бодрая физиономия излучала оптимизм. И ни малейшего намека на похмелье.

– Две минуты на сборы, – объявил Кулио. – Мне сон приснился хороший. Какой не скажу, но глянул по соннику: вроде обещают удачный день.

– Короче, – скрипнул Киборг.

– Мох послал за нами самолет. Говорит, на этот раз – без фуфла. Слетаем, проясним ситуацию.

Братья озадаченно переглянулись. Но ни спорить, ни спрашивать не стали, а разбрелись по своим комнатам и через пару минут вернулись во двор. Все-таки Кулио умел настроить коллектив на нужный лад.

Маг Шу деловито распихивал по недырявым карманам бутылочки «Анисовки». Самурай начищал куском войлока саблю. Эльф суетливо расчесывал спутанные космы. А Степан проверял диктофон, который ему недавно починил Киборг.