– Про исповедника не забудь, – напомнил ему Сэм, просматривая последние новости на своём планшете: – Иди сюда, – подозвал он его, и, развернув заинтересовавшую картинку, протяну планшет: – Что скажешь?

Рекламная статья, так заинтересовавшая Сэма рассказывала о новинке, недавно появившейся на рынке детских игрушек и за короткий срок завоевавшей любовь не только детей, но и взрослых.

Это была небольшая пластиковая коробочка, удобно помещавшаяся в обычном нагрудном кармане. На лицевой стороне, занимая почти всё место, размещался жидкокристаллический монохромный экран, да пара кнопок управления, нажатием которых велось управление игрой и регулировалась громкость крохотного динамика-пищалки.

Сам экран был разделен на три части – сверху, примерно с четверть всего пространства занимало небо со звёздами, меж которых носился, помахивая крылышками и прижимая к груди Рог Изобилия, пухленький амурчик. Встряхивая, время от времени Рог, этот ротозей, ронял вниз, к грешной земле, яблоки, конфеты и прочие сладости, которые медленно опускались к поверхности, по которой, бегал, подоткнув рясу, карикатурно смешной монах, держа над головой корзину, в которую и следовало собирать все высыпавшиеся с неба дары.

Собственно, в этом и заключался весь процесс игры – нажимая кнопки следовало гонять монаха по экрану собирая сладости и набирая очки. Если же конфета или яблочко падало на землю, то, из-под её поверхности вылезал симпатичный, ну – Сэму он показался именно таким, чертенок и, мерзко хихикая тырил упущенное угощение, соразмерно снижая количество набранных очков.

Вот согласитесь – ничего особенного, да? А затягивала эта игрушка совсем не по-детски – в сети люди выкладывали свои рекорды, делились тактикой сбора даров и устраивали чуть ли не целые войны, оспаривая мнение своих оппонентов.

– Смешно, угу, видел уже. Дочке купил, да сам часов пять просидел с ней. До пятого уровня дошёл – дальше ни как, вот и забросил – нервы дороже, – пожал плечами Шнек: – А что? Купить хочешь?

– Смотри, – палец Люциуса упёрся в набранную мелким шрифтом строку: – При одобрении Святой Церкви.

– И что? – дёрнувшись, адмирал хотел было вернуться к своим обязанностям, но, будучи пойманным за рукав, недовольно засопел: – Ну чего? Сейчас наши корабли брать будут, а ты мне хрень всякую детскую…

– Шнек, – подтянув его к экрану, Сэм сунул экран ему в лицо: – Ты что? Не понимаешь? Это же – электроника! Микросхемы, программирование и всё такое – проклятое и запрещённое! И попы её развивают – гонят в массы, приучают к ней! Теперь дошло?!

– Электроника? Программирование? – Опасливо глянув на планшет, Шнек отодвинул его вместе с рукой товарища: – Но ведь есть же – запрет! Древний. Ещё когда…

– Походу святые отцы забили на него. И ещё – это массовый продукт, а значит…

– Значит есть заводы, НИИ и всё такое. – Завершил за него фразу адмирал.

– И это тоже, но главное-то другое. Раз попы начали выпуск подобного, Сэм встряхнул планшетом: – То – они точно уверены, что Императора нет, что он не вернётся и не спросит – за нарушение запрета.

– Но Он – бессмертен. Его нельзя убить. – Покачал головой его товарищ.

– Точно. Все знают, что происходит после смерти очередного, но ведь Символ Империи не появился? Новый назначен не был!

– Ты хочешь сказать, что Император жив?

– Дракон же не появился.

За прошедшие пять тысяч лет, что существовала Империя, процедура выбора нового Императора, не нарушалась ни разу. Правитель был бессмертен – это факт, ни яд, ни пуля не могли его убить – отраву он просто игнорировал, а пули – раны от них, как бы тяжелы они не были, зарастали на нём за считанные секунды. Да что раны – Императору, шедшему под порядковым номером Четырнадцать – снесли голову, на параде, прямо под камерами. Свихнувшийся начальник парада. Саблей.