– Нельзя, – Ян опустил взгляд. – Да ладно, избили. Нам последний год остался, перейдем в училище, и чего они нам сделают.

– Ты идиот? – спросил док. – А они, по-твоему, куда перейдут? Не в училище? Вам не приходило в голову, что пора уже как-то поставить эту братию на место?

Ян и Пол переглянулись. Да, приходило. И в последнее время Ян то и дело ловил себя на мысли, что может в какой-то момент сорваться, и сделать что-то… что-то такое, о чем даже думать было страшно. Когда Коврига в последний раз бил Пола, у него, Яна, от гнева и едва сдерживаемой ярости темнело в глазах – он чудом удержался тогда. Удержался от чего-то неведомого, тёмной волной поднимавшегося откуда-то изнутри, он и сам, при всём желании не мог осознать, откуда. Но говорить про это доку? Ни в жизни. Ни за что.

– Мы не сможем, наверное, – покачал головой Ян. – Куда нам.

– Тогда поосторожнее, – неожиданно легко ушёл от темы док. – Будьте с ними поосторожнее. Покалечат ещё.

Пол, а за ним и Ян, кивнули.

– И, если что, заходите ко мне, – продолжил док. – Хоть синяки обработаю.

– Ладно, – согласился Ян. Согласился, только чтобы отвертеться как-то от дока, который в этот раз был почему-то ну очень назойлив. Конечно, ни с какими синяками они к доку не пойдут. Никто не ходил.

– Ну всё тогда, свободны, – док снова открыл свою тетрадь, и взял из стаканчика карандаш. – И курите поменьше, – вдруг попросил он. – Это вредно.

– Постараемся, – улыбнулся Пол. Такой совет от дымившего, как паровоз, дока, звучал столь же дико, как прозвучал бы совет не пить от постоянно заливавшего за воротник Лаврентьича. – Не будем много курить.

– Лучше бы вы вообще не курили, – пробормотал док. – Всё, всё, свободны, идите.

– Вот же пиявка в халате, – сердито произнес Пол, когда они вышли, наконец, из корпуса, и быстрым шагом направились к дороге. – Опять обед из-за него пропустим.

– Самолёт важнее, – Ян вздохнул. – Чего он прицепился, не понимаю. То расскажи, это расскажи. Ох, неспроста.

– Думаешь? – Пол нахмурился. – А зачем он вообще столько спрашивал?

– Чёрт его знает, – ответил помрачневший Ян. – Не нравится мне это. Какой-то он был сегодня очень назойливый.

– Ага, точно, – согласился Пол. – Думаешь, это ему зачем-то надо?

– А то нет. Может, директор велел, – Ян задумался, взъерошил ладонью свои короткие чёрные волосы. – Такое ощущение, что они врагов начали искать.

– Да ладно, – у Пола округлились глаза. – У нас? Здесь?!

– А ты думаешь, их в таких местах не бывает, что ли? – Ян выразительно глянул на небо. – Запросто. Да и мы… чёрт… А если Амрит…

– Амрит живет на Сфере, – Пол задумался. – Но на Сфере не враги, то есть враги там есть, но они не совсем настоящие, настоящие же дальше вроде бы…

– На Сфере те, кто заблуждается, – озвучил общеизвестную истину Ян. – И кто продался. Если Амрит действительно там, то он, видимо, из тех, кто именно продался. Или кого обманули. Неважно. Но ты же понимаешь, если они поймут, – Ян сделал ударение на слове «они», – разбираться не будут. За это сразу…

Он не договорил.

– Но мы же только самолетики кидаем, считай, записки, и вообще ни пойми, кому, – возразил Ян. – И непонятно, как и куда они долетают. Мы же ничего не знаем.

– А им какая разница. Им всё равно, Пол, – Ян вздохнул. – Ладно, пошли искать. И давай ему всё-таки напишем, как хотели. Спросим. Надо спросить. Его ведь тоже могут за такое… сам понимаешь…

Самолетик искали до темноты, и нашего его в результате Ян, совершенно случайно – видимо, порывом ветра самолетик снесло под неприметный травяной куст, под которым он и застрял. Записка на этот раз была довольно длинная, видимо, у Амрита выдался спокойный день, точнее, спокойная ночь, и он сумел в этот раз написать не несколько невнятных строчек, а довольно-таки развернутое и объемное письмо. Читать письмо решили наверху, на вышке, и заодно – проверить Систему, и хоть немножко, но доработать её. Чашечка разоренного звонка до сих пор ждала своей очереди, и Пол жаждал найти ей в Системе подходящее место.