Наступает какая-то даже неловкая, я бы сказал, тишина.

– Слушайте, знаю я, на что это похоже, – миролюбиво поднимаю руки. – Мы случайно познакомились, в магазине на Радужной. Как увидел – пропал. А она – Снежная Королева, прям. Я и так, и этак. Виталина же отшила в очередной раз, но сказала, мол, если мне защита нужна будет, тогда и замуж выйду, – говорю и понимаю, что все точно в цель. – Ну я и придумал эту ересь про Фредди. Она в субботу сама ко мне пришла. А в понедельник сбежала, прикиньте?! Через издательство пробил, что на интервью поехала, в Военную Академию. Ну и оттуда я ее сразу в ЗАГС: несмотря на нерабочий день, тетка моя нас и расписала. Такую, как Стечкина, надо хватать: на плечо и в пещеру, чтобы никто другой не позарился! И она, кстати, собиралась вам рассказать, позвать через пару недель на ужин, чтобы отметить нашу свадьбу. Вот только все еще обижена из-за “Эго”.

Что конкретно было в этом баре я в душе не чаю, однако, мои слова вновь попадают в цель.

– М-да, неловко вышло, – встает из-за стола Ярошеня. – Ну, совет вам да любовь, что ли.

– Обидишь – пеняй на себя, – поднимается с табуретки Анисимов. – Я из них самый опытный, как нерадивых мужей перевоспитывать.

– И, неужто блюститель закона меня не защитит? – фыркаю, сощурив глаза.

– Еще и срок впаяю, – угрюмо бросает Савин. – Было бы тело, а дело всегда найдется.

Ну, реально же, дебилы.

И все-таки, перед самым выходом, я торможу Анисимова, на пару слов…

Пока Осечка продолжает спать, я быстро ликвидирую следы пребывания чужих в доме, а заодно решаю сделать своей новоиспеченной женушке подарок.

В конце концов, я перед ней виноват, раз Стечкина сказала, что ненавидит меня. И это не способ подмаслить или загладить вину, а реально желание сделать приятное.

Я обратил внимание, что у Виталины в комнате один угол свободен. Идея возникла буквально сразу. И подходящий магазин нашелся поблизости и даже, за двойную оплату они согласились доставить товар сегодня. Полдела сделано.

Теперь надо сварганить какой-нибудь питательный завтрак для одного задохлика и завалиться в душ, пока блондиночка спит.

Ничего лучше овсяноблинов с творожной намазкой, тунцом и овощами мне в голову не приходит. Возни немного, зато по белку такой завтрак очень хорош, как раз, может Стечкина чего в массу себе возьмет.

Овсянку смешиваю с яйцами и зеленью, затем по одному жарю шесть блинов – по три на лицо. Когда блины уже “отдыхают” под крышкой, перетираю творог с небольшим количеством сливочного масла и давленным чесноком. В отдельной миске смешиваю три банки тунца, упаковку салатного микса, красный лук и туда же добавляю банку икры минтая, найденную среди запасов самой Осечки. И, вот, что странно, эти совсем мелкие солоноватые икринки сюда подходят как нельзя кстати вместо всякой заправки.

Все оставляю как есть, чтобы блины не остыли, и иду в душ. Стоит лишь горячим струйкам заскользить по моему телу, как в голове снова возникают совсем не платонические мысли с Осечкой в главной роли.

Только я даже руке не позволяю себе помочь, потому что знаю, что это к добру не приведет. Просто переключаю воду на ледяной душ и жду, когда отпустит. Однако, все равно не отпускает. И это злит.

Закручиваю поверх возбужденного паха полотенце и выползаю из ванной, чтобы одеться.

– Доброе утро, – едва не сшибаю с ног заспанную Виталину. Ее удивленный взгляд бегает по моему телу. Сначала по лицу, затем торсу, а когда опускается к вздыбленной под полотенцем плоти, Стечкина краснеет и делает шаг назад, опустив глаза в пол.