Понимаю, что не изменяла, но в голове звенит звонок: пока не изменяла, завтра изменит или послезавтра.

Я привык к Эве, пусть мы с ней вместе всего несколько недель. Мне с ней хорошо. Прикипел к девчонке так, как думал никогда не смогу. Я влюбляюсь в нее — это очевидно. Но ведь существует вероятность, что она рано или поздно меня предаст. Они все предают, абсолютно все.

И если мне в самом начале наших отношений было так хреново от ее возможной измены, что же будет, когда я на ней женюсь, сделаю ребенка, влюблюсь окончательно и бесповоротно… Что мне потом делать, если она вдруг изменит? Я же с ума сойду.

В то же время понимаю: если начну мучить Эву своими подозрениями, то внесу разлад в наши отношения и, возможно, этим лишь подтолкну ее к измене. Стоит представить, как мой Снегирёк позволяет какому-нибудь мудаку уложить себя на лопатки, и перед глазами появляется красная пелена. Сразу хочется убивать.

«Замкнутый круг какой-то…» — рычу я про себя, молча уплетая салат.

Вкусный. Простой, но безумно вкусный. Кладу в рот еще одну вилку, пытаюсь определить ингредиенты. Их немного, кстати. Говядина, сыр, какой-то соус… Еще и украшен интересно — на поверхности из тертого сыра желтым соусом изображены снежинки, есть даже надпись: «С Новым годом». Единственная надпись, на других блюдах ничего такого нет.

Необычный салат, Пьер раньше такого не готовил. На каждый праздник в этом доме стандартное французское меню: утиное филе, фуа-гра, морепродукты, трюфели — всё в таком духе. Основная часть еды заказывается во французском ресторане, но часть блюд наш повар-зануда не доверяет никому.

 Сам себе поражаюсь: думаю о какой-то еде, а раньше и не заметил бы нового блюда. Хотя лучше думать о салате, чем о том, как Эва мне изменяет.

И тут дверь в банкетный зал открывается, а на пороге появляется Пьер собственной персоной. Под общие аплодисменты он везет тележку, на которой стоит трехъярусный торт, украшенный немыслимым количеством снежинок.

В этот момент ведущий вечера сообщает:

— Мы разрежем этот прекрасный торт, как только встретим Новый год! Приглашаю вас на улицу, дамы и господа!

Я вывожу Эву в прихожую, накидываю ей на плечи шубку, беру под руку и веду в зимний сад, где собираются остальные гости. Официанты вручают нам бокалы шампанского, начинается отсчет времени, и кульминация вечера — бой курантов.

— Один! Два! Три… Двенадцать! — кричат гости и начинают поздравлять друг друга.

Мы с Эвой стоим чуть поодаль. Я поворачиваю ее к себе, говорю на ухо:

— С Новым годом!

Целую ее прямо в красные губы. Вижу — ей приятно.

В эти секунды небо взрывается миллионом огней. Снегирёк смотрит на всё это как завороженная, будто никогда в жизни не видела фейерверков.

Покрепче ее к себе прижимаю, вспоминаю утро, когда она рассказывала о том, что хочет испечь в подарок торт. Такое ощущение, что с тех пор прошли годы, а по факту меньше суток.

— Ты испекла торт, Эва? — вдруг становится интересно мне. — Ты вроде говорила, что хочешь сделать подарок…

— Но ты же сказал, что не любишь сладкое… — тянет Снегирёк и пожимает плечами.

Почему-то резко становится обидно. Спрашиваю угрюмо:

— Решила не поздравлять меня?

— Но как же? — удивляется она. — Я поздравила! И ты даже съел мое поздравление…

— Как съел? — удивляюсь я.

— Ты сказал, не любишь сладкого, и тогда я приготовила тебе салат… Называется «Мужские грёзы»*, ты его весь вечер ел! Я просто подумала, что после двенадцати салат уж точно будет не к месту, и попросила поставить сразу…

«Вот кто автор чудесного блюда!» — доходит до меня.