Эва вздыхает, отвечает расстроенным голосом:

— Ну… У меня после осмотра начались эти самые дни…

— Какие дни? — сначала не понимаю я, но очень быстро доходит. — А, ясно. Пусть Семён отвезет тебя домой. У меня к тебе будет серьезный разговор, Эва…

— Какой?

Не отвечаю, кладу трубку.

И тут ко мне из дома спешит начальник охраны, Захар. Прямо-таки бежит, будто за ним гонятся все черти ада разом.

— Новая информация, Лев Владиславович! Новая информация!

Аж запыхался, бедняга, чего раньше за ним не наблюдалось. Ведь здоровый, тренированный лось, как и остальные мои люди.

— Я связался с полицией района, где был Павел. В той деревне магазин есть, там камера… Павел там каждое утро с сыном лицами отсвечивали. Был он в деревне!

— Хм… Так себе доказательство… — качаю я головой.

Если постараться, можно туда-обратно смотаться на машине и успеть к следующему утреннему походу в магазин.

— Соседи! — тут же предположил Захар. — Они-то должны были видеть Павла часто, ведь так?

— Деревенская алкашня? — хмыкаю я зло. — Да они что хочешь расскажут за бутылку.

— Там нормальные соседи! — тут же хватается за соломинку Павел. — Расспросите их!

— Лев Владиславович, — продолжает Захар, — мы в камеры смотрим круглые сутки, если бы Эвелина Авзураговна куда отлучалась без Семёна, вам доложили бы! Но она не ходила, только с вами. С Семёном выезжала всего два раза в торговый центр. Ну не смогли бы они с Павлом никак встретиться…

 Да, доказательств измены Эвы у меня ноль. Но ее взгляд! На пустом месте такие взгляды не возникают. Не верю я, что они невиновны, не верю.

— Ладно, — чеканю строго. — Собери людей и отправляйся с Павлом с деревню, опроси соседей, но осторожно. Если всё подтвердится, решу, что делать дальше.

Охранники кивают — все разом.

Возвращаюсь в дом, слоняюсь из угла в угол в ожидании Снегирька. Не знаю, что сделаю, когда она вернется. Чем дольше ее нет, тем сильнее бурлит во мне злость напополам с ревностью.

Я добьюсь правды от Эвы, даже если поначалу будет всё отрицать. Кишка тонка мне врать! Заставлю признаться.

По приезде Семён приводит Эвелину в гостиную. Тоже иду туда.

Застаю Снегирька сидящей на диване. Она выглядит немного напуганной, а еще ее лицо… оно виноватое дальше некуда, с таким лицом мне даже спрашивать ничего не нужно. Да она, кажется, ничего и не собирается скрывать, дура. Хотя бы приличия ради соврала.

— Прости, Лев, — тянет она с чувством, подскакивает с дивана и несется мне навстречу.

Обалдеваю я от людской наглости, неужели она правда на что-то надеется?

— Как ты себе это представляешь?! — рычу на нее.

Эва тут же опускает взгляд в пол и начинает частить со скоростью пулеметной очереди:

— Но я сделала всё от меня зависящее: пила витамины, фолиевую кислоту… Но мы же попытаемся еще, да? У нас получится!

И тут до меня доходит, за что она просит прощения. За то, что не беременна, черт ее подери!

— Ты о ребенке, что ли?

— Ну да… а что ты подумал? — спрашивает она, при этом активно хлопает ресницами.

«Что ты трахаешься с моими телохранителями, сучка!» — хочу заорать я, а заодно как следует ее встряхнуть.

— Кстати, ты мог мне сказать… — вдруг выдает она, и при этой фразе у Эвы меняется взгляд. Он становится сердитым, в нем даже появляется некий укор.

«Вконец обалдела!»

— Что именно я должен был тебе сказать, Эва? — Я смотрю на нее прищурившись.

— Что телохранители вернулись!

— Не понял… — честно признаюсь.

— Я сегодня видела одного, который блондин… Я не знаю, как его зовут, но ты-то знаешь, да? Понимаешь, о ком я? Телохранители, которые помогли нам улететь на вертолете! Я всё это время ужасно переживала, думала, они у дяди Улдана, а я ведь знаю, на что он способен! А они здесь...