Дверь, наконец, поддается. Весьма вовремя – еще чуть-чуть, и я бы банально задохнулась. Заскакиваю в коридор, отрезая путь устремившейся за мной вони, и глотаю свежий, – у меня круглосуточно открыты окна, – воздух.

Больше всего наутро после ночных смен мне хочется спать, но я не могу себе этого позволить. Вот и сейчас я первым делом принимаю душ, затем наскоро завтракаю бутербродом и крепким кофе и бегу в студию.

5. 5

Студия, которую мы с Викой купили почти два года назад, расположена в квартале от квартиры. Когда я добираюсь до места, утро уже полностью вступает в свои права: начинает светить теплое июньское солнце, обещая отличный летний денек, по рельсам грохочут колеса трамваев, улицы заполняются людьми.

Мое настроение, как и всегда, когда я оказываюсь в любимых стенах, стремительно повышается, и, переодеваясь к уроку, я даже начинаю мурлыкать под нос какую-то забавную мелодию. Даже необходимость делать ремонт уже не кажется такой ужасной, как казалась вчера. В конце концов, это не первая помеха на пути к моей мечте, и, готова поспорить, далеко не единственная.

А мечтаю я, ни много ни мало, как прославить свою студию на весь мир.

И я уверена, что однажды у меня это получится, и Вика будет мной гордиться!

По утрам, с девяти до девяти сорока пяти, у меня занимаются малышки от двух до четырех лет. С десяти до одиннадцати идет группа постарше – с шести до десяти лет. После небольшого получасового перерыва наступают занятия для подростков. В половине первого наступает мой обеденный перерыв, и дальнейшее мое расписание меняется в зависимости от дней недели. Во второй половине дня приходит время взрослых групп: трижды в неделю мы танцуем Juzz Funk, дважды – вог и Lady Style. Вместе с девочками, которых я тренировала сама, мы уже выступали на соревнованиях – и взяли второе место по России. Я не собираюсь останавливаться на достигнутом, и в этом году планирую взять первое место и выиграть главный приз – совместный клип с популярным певцом, а поскольку до отборочного этапа осталось всего три месяца, мне необходимо выложиться на все сто.

Одна за другой подтягиваются мамы с малышками. Девочкам еще трудно переодеваться самим, поэтому им помогают родители. Едва девчушки, одетые в одинаковые розовые формы, оказываются, наконец, в зале, они тут же мчатся ко мне с объятиями и поцелуями. Обожаю деток и их непосредственность! Я внимательно выслушиваю, как они по мне скучали, заверяю их в том, что тоже безумно по ним скучала, не покривив при этом душой, и лишь после этого обязательного ритуала начинаю урок. Малышки, состроив серьезные мордашки, старательно крутятся, вертятся, пищат, повторяют движения и очень радуются любой похвале. Их мамы, заглядывающие в зал через приоткрытую дверь, исподтишка фотографируют детей на телефоны и, посмеиваясь, обмениваются между собой комментариями.

Закончив урок, я хлопаю в ладоши и поздравляю моих маленьких танцоров с тем, как замечательно они справились. Снова поцелуйчики, объятия и прощания – и вот в студии наступает тишина.

Вторая группа детей уже постарше. Они тоже рады меня видеть, но не так бурно выражают свой восторг. В этой группе мне приходится быть начеку, потому что более умелые ребята так и норовят притеснить тех, кто помладше и неопытнее. Я делаю несколько замечаний, восстанавливая порядок, и продолжаю проверять домашнее задание. Да, я задаю своим детям домашние задания в виде отработок тех или иных движений или связок и бываю очень недовольна, когда понимаю, что мою просьбу заниматься дома самостоятельно игнорируют, ведь двух занятий в неделю недостаточно, чтобы можно было достичь какого-то мало-мальски значимого результата. С подростками, очередь которых наступает вскоре после младшей группы, еще сложнее. Мне приходится прикладывать немало усилий, чтобы заставить ребят оставить личное за порогом, а в самой студии сосредоточиться только на танце. Только они расходятся и начинают чувствовать ритм музыки, как занятие подходит к концу. Я облегченно вздыхаю.