А вот и совсем все стихло – и рыдания, и дрожь. Кристина почувствовала, как давление рук Вероники на ее спине ослабло – и смогла присесть.

– Привет, Вероника.

Девочка была очень небольшого роста для своих двенадцати лет. Кристина в двенадцать была выше всех в классе, включая мальчиков.

– Привет, Христина, – слегка прерывающимся голосом отозвалась Вероника. Девочка смотрела на Кристину блестящими заплаканными глазами. Они у нее темные, как у отца. – Я описалась.

Над головой послышался свистящий выдох. Кристина подняла голову. Марк снова смотрел на дверь, но в этот раз не беспомощно, а напряженно.

– Папа Вероники, – Кристина прижала к себе девочку покрепче. – Вы не могли бы оставить нас вдвоем? Нам надо посекретничать – как девочкам.

Марк смотрел на нее сверху вниз, и выражение его лица было сейчас совершенно больным.

Кристина подняла руку – и сделал резкий жест в сторону двери. И одними губами прошептала: «Исчезни». Несколько секунд Кристине казалось, что ничего не произойдет, а он не исполнит ее просьбу. А потом Марк шевельнулся. И вот за ним с мягким щелчком закрылась дверь.

Кристина отвела в сторону шоколадного цвета прядь, вглядываясь в темные и мягкие, как коричневый бархат, глаза Вероники.

– Так, малыш, я уже не помню, что делают девочки, когда писаются. Подскажешь мне?

– Надо поменять трусики.

– А, точно. Ты сама справишься или тебе нужна помощь?

– Сама, – Вероника застенчиво посмотрела на Кристину. – А ты не уйдешь, потому что я описалась?

– И не подумаю! – Кристина встала. – Я отойду вот сюда и буду смотреть в окно, пока ты будешь делать свои дела. Как закончишь, скажешь мне – и я обернусь. Договорились?

– Договорились, Христина!

***

Сейчас Марку было все равно, как он выглядит со стороны. Какое впечатление производит на окружающих.

Вероника. Вероника там, за закрытой дверью. С человеком, которого Марк не то, чтобы очень хорошо знает. А с другой стороны…

Он не мог внятно объяснить, обосновать себе, что там, с той, другой стороны. Тем более, не мог объяснить этого Соне, которая, такая же напряженная, стояла рядом.

А за дверью было тихо. Через несколько томительных минут Марк поднял руку и постучал.

– Можно?

– Да-да, входите.

Что подумала специалист и профессионал Соня, Марк, конечно, не мог знать. А он сам оказался совершенно не готов к тому, что увидел.

Кристина сидела на полу, привалившись спиной с кровати. А на этой кровати сидела Вероника и с абсолютно счастливым лицом заплетала светлые золотистые косы.

Марк и Соня некоторое время смотрели молча на это.

– Марк Арнольдович, мне кажется, мы тут лишние. Пойдёмте.

Прошел час или чуть больше. Марк, Соня и Анна Борисовна стояли в нише около окна и наблюдали за картиной, разворачивающейся в холле в десятке метров от них.

Ради справедливости стоило отметить, что на мальчиков появление Кристины Кузьменко в интернате «Бухта Доброты» не произвело большого впечатление, хотя двое или трое с любопытством косились на нее. Но вот девочки…

Девочки сбились стайкой вокруг Кристины так, что девушку иногда не было видно. На голове у Кристины творилось что-то невообразимое – половина волос заплетена в множество мелких косичек, а на второй половине головы пытались соорудить прическу в стиле мадам Помпадур. Тонкие рук Кристины украшали многочисленные ленточки и браслеты из бисера, ногти были покрашены чем-то – Марку показалось, что фломастерами. И еще были заметны какие-то попытки сделать Кристине макияж.

В общем, одна из успешных мировых топ-моделей снова работала моделью. Только на этот раз для детей, как было написано в рекламных брошюрах «Бухты Доброты», с особенностями развития. Или можно было еще сказать, что Кристина временно превратилась в куклу Барби в человеческий рост.