— Как вы смотрите на то, если очищенный пруд мы засадим полевыми розами? — предложила и успела заметить, как спрятал улыбку мистер Бонн.

— Но как же? — Характер дворецкого был сильным. — Им непременно требуется опора, я поэтому и предлагал расположить эти кусты возле дома, — снова поникшая голова.

— Так вы не видели план нового садовника! Возле пруда будет возведена арка, а возле нее как раз и будут расти полевые розы!

— Я обязательно расспрошу садовника. — Дворецкий поклонился. — Вам что-нибудь еще нужно, графиня?

Вопрос с гортензиями мы наконец утрясли, и хотя Марта и мистер Бонн все равно находили способы поспорить, их пикировки радовали меня. В них сейчас была вся моя жизнь. В них и восстающем из праха забытья доме.

После завтрака я, как и планировала, оседлала лошадь и решила проехаться по владениям, найти церковь и поговорить с местным священником. Меня вызвалась сопровождать Марта, дабы соблюсти правила приличия, я не была против компании, тем более что она прекрасно ориентировалась на местности и знала кучу интересных историй.

— Раньше эти поля использовались, — махнула она рукой на просторы между лесом и поместьем.

— А сейчас?

— Кому это надо? Иногда местные готовы были взять его в аренду у хозяина, но он давно не отвечал на письма и запросы. — Я кивнула, старый граф действительно сдал за последнее время, а молодому, похоже, не было дела до этих людей.

— А сейчас?

— А что сейчас?

— Сейчас мы можем это сделать? — просила ее.

Марта посмотрела на меня с недоверием:

— Слух о том, что юная графиня восстанавливает поместье, пошел, но насколько крестьяне будут вам доверять, вот в чем вопрос. Тем более что мы ожидали, что поместье продадут со дня на день, и договариваться пришлось бы с новым хозяином.

— А потом случилась я, — тихо проговорила сама себе под нос. — Ничего, — покачала головой. — Покажите самое красивое место.

— Ох, конечно! — обрадовалась Марта и подстегнула свою гнедую кобылку.

Я последовала за ней. Мы перешли на галоп, я давно так не наслаждалась поездкой, и мышцы были рады встряске. Закончились луга, и мы выехали на скалистую местность, скорость пришлось значительно снизить. Впереди я заметила белеющий маяк.

Он располагался на отвесной скале. Волны шипели и пенились, стоило им накинуться на острые выступы высотой в несколько десятков метров. А впереди синело бескрайнее море.

Я спешилась, сильный порыв свежего ветра тут же схватился за платье для верховой езды и потянул к пропасти. Такая свобода и сила, что у меня дыхание перехватило.

— Осторожнее, — предупредила Марта. — Здесь не только самое красивое место, но и самое печальное.

— Почему? — прокричала я, чтобы домоправительница меня расслышала.

Экономка подошла ближе и потянула на более безопасное, по ее мнению, место.

— Самоубийцы, — с грустью произнесла она.

Я снова окинула взглядом местность, она уже не казалась такой захватывающей, но если и выбирать место смерти, то я бы хотела, чтобы моя душа после смерти приходила сюда, чтобы любоваться закатами.

— Доброго дня, дамы.

Мы резко повернулись на голос. Возле петляющей от маяка дороге восседал на подпалом коне мужчина.

— Доброго, — выступила я чуть вперед.

Мужчина спешился и подошел ко мне:

— Позвольте представиться, Гэвин Адамс, барон Бэрри.

Мужчина подошел еще ближе, и я смогла рассмотреть его широкие плечи, обтянутые дорогой тканью костюма для верховой езды. Рыжие волосы с завитушками смешно подпрыгнули, когда мужчина снял шляпу и склонился к моей руке.

— Амели Лэнгтон, графиня Эдерли, — представилась я и заметила, как удивленно взметнулись рыжие брови барона.