Ольге в этом плане досталось меньше внимания, но она сама изъявила желание пройти процедуру депиляции. На доставшемся мне от нее ухоженном теле волос практически не наблюдалось, а вот Тереза за этим моментом совершенно не следила. Ванночка — оптимальный метод, быстрый и безболезненный.

После массажа служанки занялись одновременно прической, макияжем и маникюром. Если прикрыть глаза и не обращать внимания на обстановку, то возникало ощущение, будто я попала в дорогущий салон. Косметики наносили не так много, лишь подчеркивая натуральную красоту. Но я интуитивно понимала, что на Земле подобных средств для ухода попросту нет.

Отведенные на сборы полтора часа пролетели незаметно. Я уже и забыла, что поначалу возмущалась действиями служанок. Стоило только принять происходящее, как накатило расслабляющее чувство удовольствия от того, как я преображалась под воздействием нехитрых манипуляций.

Свадебное платье село идеально и облегало фигуру, как вторая кожа, а от колена и ниже расходилось струящимися волнами. Темные волосы, уложенные в сложную прическу и перевитые жемчужными нитями, создавали яркий контраст с белой сияющей тканью и молочной кожей. Дополняли облик оголенные плечи, атласные перчатки длиной до локтей и туфельки на каблучке, украшенные стразами. Фата, короткая спереди, за спиной ниспадала воздушным каскадом до самого пола. Передвигаться в таком платье было затруднительно. Получалось только семенить маленькими шажочками.

Ольгу обрядили в розовое платье подружки невесты, в котором та смотрелась мило и немного нелепо. Видно же, что сама девушка не выбрала бы такой наряд. Иначе, почему сверкала глазами так, будто внутри плескалось живое пламя?

— Готовы? — первым в будуар прорвался Карл. Он на миг замер, рассматривая меня на подиуме возле ростового зеркала. — Хм, неплохо. Весьма неплохо, — оценил он работу служанок. — Тереза! — после обратил внимание на Ольгу е девчонки. — Тебе идет розовый. — В который раз на его губах заиграла язвительная ухмылка. Тошнит уже! — Идемте! Нас ждут.

Молодой человек подал руку, и мне, к сожалению, пришлось воспользоваться помощью. Отвыкла я от шпилек, а длинный подол так и норовил зацепиться за ноги. Чуть зазеваешься, и упадешь.

Ушли мы недалеко, в помещение на этом же этаже, которое оказалось рабочим кабинетом. Только вместо хозяина дома его занимал Йозеф. На столе перед ним лежали бумаги, лежал дневник с записями Густава Далиани и стояла шкатулка старинной работы. На остальное убранство помещения я даже не взглянула, ощутив исходящую от мужчины холодную ярость. Даже Карл вздрогнул, когда мы вломились без спросу и поймали на себе злобный взгляд.

— Все готовы к свадебному обряду, — уже не так бодро отрапортовал молодой человек.

— Вижу! Стучаться тебя не учили? — рявкнул Йозеф.

— Извини, торопился, — пробормотал Карл, явно не понимая, чем вызвано раздражение родственника. — Что-то случилось?

— Густав случился! — рыкнул Йозеф. — Проклятый перестраховщик.

Мужчина забарабанил пальцами по столу, напряженно раздумывая. Я стояла тихо, опасаясь лишний раз вздохнуть, чтобы не привлечь ненужного внимания. Ольга и так тащилась в хвосте, подгоняемая охранниками. Вряд ли она что-то рассмотрела за нашими спинами. Тем не менее княжна притихла, прижимая к себе сумку с вещами, о которой я напрочь позабыла. Настороженный силуэт девчонки я наблюдала в отражении полированных стеновых панелей.

— Планы изменились? — осторожно поинтересовался Карл.

— Возможно! — Далиани поднял тяжелый взгляд, в котором читался приговор.