Алкоголь размывает барьеры. И побуждает потакать своим запретным желаниям.

Юная, красивая. Держится холодно, словно и правда – северная принцесса.

Явственно понимаю, что не хочу откладывать близость до свадьбы.

– Нам, наверное, пора домой, – поднимаюсь, сгребая со стола телефон, портмоне…

Мира бросает на меня короткий, абсолютно пустой взгляд. И послушно встаёт тоже.

Девчонки договариваются встретиться завтра. Какие-то у них уже нашлись общие дела. Я не против.

Пока спускаемся в лифте, приобнимаю её за спину. Стоит словно по стойке смирно и никак не реагирует.

На улице беру за руку. Идти от Миллеровской башни до нашего дома – всего пара минут. Но уже довольно зябко. Мира ёжится от холодного ветра.

Ускоряю шаг, увлекая девушку за собой. Залетаем в холл, здороваемся с консьержем и бежим к лифтам.

Поддавшись внезапному порыву, прижимаю её к себе. Снова – отстранённое равнодушие. Да чёрт бы побрал этого Дубравина! О нём вспоминает, наверное…

– Мира, что не так? Тебе не понравились Миллеры?

– Понравились.

– Почему тогда настроение на нуле?

– Настроение в порядке. Я привыкаю. Для тебя это имеет значение?

Ого. Это она так показывает зубки?

– Имеет. Не вижу удовольствия наблюдать постоянно рядом страдающую жену.

Молчит. Мы как раз заходим в квартиру.

Ну где та раскрепощённая девчонка, которая забралась на постель, распахнула халат и кинулась на меня тогда, готовая на всё, только бы взял? Как её снова вытащить из этой унылой девицы, в которую за полтора года превратилась Мирослава?

Помогаю ей снять пальто.

Мы подходим к лестнице на второй этаж. Поворачиваю Миру к себе и прижимаю к груди. Отвожу растрепавшиеся пряди от её лица и начинаю осторожно целовать в губы.

– В душ пойдёшь со мной?

Мира

Я должна научиться контролировать свою ревность. Раз уж совсем не ревновать Водзинского не получается, нужно переключаться на что-нибудь позитивное.

Но после услышанного случайно разговора жениха с какой-то "хорошей девочкой" и его обещания с ней встретиться, во мне тихонько закипает бешенство.

Дочери публичного человека не пристало демонстрировать кому бы то ни было свои чувства. Не важно – радость это или отчаяние. И я научилась глубоко прятать эмоции даже от самых близких.

Но рядом с будущим мужем моё самообладание летит к чёрту.

По возвращении домой я рассчитывала быстренько юркнуть в ванную, а после зарыться в одеяла и притвориться, что сплю. Что-то подсказывает, что уснуть сразу не получится.

Но Виктор ловит меня у подножия лестницы. Обнимает, заправляя за ухо выбившуюся прядь. Наклоняется и целует.

Я отвечаю, обхватывая его нижнюю губу. И сразу ощущаю вкус каких-то сладких ягод.

Его ладонь гладит по спине, привлекая ближе. И под будоражащим действием этих прикосновений я открываю рот и впускаю его язык.

Он изучает меня, пробует. Поцелуй нежный, глубокий и очень вкусный. От него закипает кровь.

Виктор вдруг отрывается от меня, делает глубокий вдох и спрашивает:

– Пойдёшь в душ со мной?

У нас же сегодня всё равно что первое свидание. Всё слишком быстро для меня.

– Иди первый, – кое-как выдавливаю.

Немного потолкавшись внизу, мы поднимаемся в спальню и начинаем раздеваться, не глядя друг на друга.

Виктор освободил для меня половину гардеробной. И днём я успела разложить свои вещи. Теперь вот думаю, в чём спать?

Когда сюда летела, и в мыслях не было, что мы будем ночевать вместе в одной комнате. Да ещё в одной кровати.

Намекнуть ему, что внизу еще есть диван? Глупо как-то. Мы же взрослые люди.

Вода начинает шуметь. Он не стал меня ждать и действительно пошёл мыться первым.