Соски болезненно сжались, изнывали от контакта с тканью бюстгальтера. Грудь потяжелела. Внизу живота тянуло.

Снова шлёпок по ягодицам и ласковое поглаживание следом. Меня от этого контраста штормило ещё сильнее.

Не выходя из меня и не прекращая двигаться, Давид обхватил меня рукой за шею под подбородком и потянув на себя.

Тут же оттолкнулась руками, боясь, что станет трудно дышать. Но, нет. Он не душил. Просто зафиксировал ладонь в самом низу шеи.

Второй рукой провёл по животу, рёбрам, задрал лифчик и обхватил грудь ладонью. Сжимал полушарие, оттягивая пальцами соски. А из моего горла вырвались первые предательские стоны. Глухие, сиплые, но достаточно громкие, чтоб он услышал.

– Вот так, девочка. Ненавидишь, да? – провёл языком вдоль шеи и слегка зацепил кожу зубами.

– Ненавижу. – голос дрожал. То ли от эмоций, то ли, от его ритмичных движений внутри меня, из-за которых срывалось дыхание.

Он брал меня как дикий зверь. То практически выходил, то подавался вперёд на всю длину члена. То трахал меня короткими ритмичными толчками. То размашисто входил до упора. И всё это на какой-то невероятной скорости.

Мне казалось, я вспыхну. Он был будто везде. Даже в воздухе. Всё тело в его власти. Сжимал, гладил, и при этом не переставал крепко удерживать.

Ненавижу. Его ненавижу, за то, что делает со мной. Себя ненавижу из-за того, как реагирую не в силах сопротивляться.

Не должно быть так. Я не хочу. Не хочу чувствовать его внутри себя, чувствовать его руки на своём теле. Не хочу ощущать горячее дыхание, опаляющее кожу.

Но чувствую! Чувствую! И не знаю, куда деть все те эмоции и ощущения, что испытываю. Это что-то иррациональное. Что-то не поддающееся объяснению.

Я ненавидела его. Всей душой ненавидела. Но мне нравилось всё то, что он со мной сейчас делал. Даже грубость его.

– Нет! – почувствовав, как окутывает жаром всё тело, хотела отстраниться.

– Кончай, строптивая. – сместив одну руку на лобок, надавил средним пальцем на клитор, растирая его в такт движениям члена внутри меня.

Широко распахнув рот, жадно хватала воздух. В горле застыл немой крик. Всё тело будто сотнями горячих игл пронзило.

Дрожь, белые мушки перед глазами, напряжение и взрыв. Меня словно из этой реальности выкинуло.

Где-то на задворках сознания ощущала, как Давид зубами впился в мою шею. Как ускоряется и под конец входит глубоко, нанизывает на себя и плотно прижимает к паху.

Когда он отстранился, рухнула на проклятый диван. Упёрлась в него руками, не в силах пошевелиться. Пыталась отдышаться, склонив голову.

– Сходи в душ. – шелест ткани, звук застёгиваемой молнии и шаги. А после, хлопок двери.

Одна. Ушёл. Взял, поимел и просто ушёл.

Попыталась выпрямиться, встав на ватные и ослабшие ноги. Чуть было, обратно на диван не завалилась.

Чувствовала, как по внутренней стороне бёдер стекает его сперма. Она будто кожу жгла и я отчётливо улавливала терпкий запах его удовольствия. Воспоминания как вспышки. Он будто до сих пор во мне пульсировал и изливался.

Низ живота тянуло. Отвратительно приятно. А мне хотелось живьём кожу с себя содрать. Чтоб не ощущать его фантомные прикосновения. Потому что они ассоциировались с наслаждением, которое я не должна была испытывать.

Но испытала. И сегодня мне понравилось. Как бы я ни сопротивлялась, со мной что-то не так.

Он меня буквально попользовал и выбросил, как использованный презерватив. Его бездушный уход ассоциировался именно с этим.

А как быть мне?

14. Глава 14

Олеся

День пролетел быстро. Наверное, потому, что я провела его вне стен дома.