А ему плевать. Стоит как каменное изваяние. Для него мои удары, как укус комара.

Юркнув в сторону, сорвалась с места. Хотела выбежать из комнаты и потом… и потом, не знаю что.

Но мне и это сделать не позволили. Перехватив на полпути, Давид дёрнул за руку и швырнул на небольшой диванчик, стоящий в моей комнате, возле окна.

– Ты ненормальный! – продолжала сокрушаться, понимая безвыходность ситуации.

– Даже не представляешь, насколько. – и эти слова прозвучали немного угрожающе.

Смотрела на него снизу вверх и не знала, каким богам молиться, чтоб он ушёл.

– Я обещаю, что буду послушной. Только, пожалуйста, не трогай. Я всё поняла и осознала. Больше никаких проблем со мной. Обещаю.

– С тобой и так проблем не будет.

Подхватив меня под руки, заставил встать на ноги.

Одним резким движением, подцепил мою футболку и стянул её через голову. Толчок, и я снова на диване. Какой-то миг, и я стою на нём на коленях, врезаясь грудью в кожаную обивку спинки.

Заведя мои руки за спину, одной своей ладонью обхватил сразу оба запястья. А я как безвольная кукла могла лишь не очень результативно брыкаться. И то, каждая попытка вывернуться из захвата, гасилась на корню.

По телу озноб пошёл, когда поняла, что он стаскивает с меня лосины, сразу вместе с бельём. Оголяет полностью. Кажет, так я даже в первую ночь не дрожала.

Его движения грубые, резкие. Даже не пытается быть хоть чуточку нежным. От этого становилось невыносимо и страшно.

Снова попытаюсь вырваться. Извивалась ровно до того момента, когда он, хорошенечко меня встряхнув, грубо вжал головой в спинку дивана. Зафиксировал затылок ладонью, щекой припечатывая в кожаную обивку.

Замерла. Лежала с оттопыренной задницей и широко распахнутыми глазами, слыша, как он расстегнул пряжку ремня, а после, молнию на ширинке.

Дышала судорожно и прерывисто. От первого шлепка по голой коже ягодиц, вскрикнула и вздрогнула, с силой зажмурив глаза.

Пыталась хоть как-то унять дрожь в теле. Сейчас я искренне боялась своего мужа. От него какой-то необузданной агрессией фонило. Если бы не диван, на котором я была распята в непонятной позе, давно бы рухнула на пол из-за подкосившихся ног.

Почувствовав касание к промежности, дёрнулась. Да куда мне там. Держит крепко. Даже не поняла сразу, что это не член, а его пальцы.

В ужасе распахнула глаза, понимая, что он неторопливыми движениями распределяет мою влагу по половым губам.

Мне не может нравиться всё то, что он со мной сейчас делал. Я не могла возбудиться от грубости и ожидания предстоящей близости. Это не нормально! Так быть не должно. Не должно!

– А говоришь, не хочешь. – усмехнулся и провёл ладонью с шероховатой кожей по ягодице, которую до этого «обласкал» шлепком. Я бы сказала, что нежно, едва ощутимо огладил кожу. Но где он и где нежность?

– Не хочу! Животное! Ненавижу тебя! Ненавижу. – сипела, до сих пор пребывая в шоке от реакции своего тела.

– Покажи, насколько сильно. – с этими словами вогнал в меня член. Вошёл уверенным толчком, сразу на всю длину.

Я лишь вскрикнула. Боялась, что будет больно. Но, нет. Боли не было. Только непривычное чувство наполненности и распирания.

Мычала, кусая губы и впиваясь ногтями в диван. Ненавидела себя сейчас. За те влажные шлепки, которые наполняли комнату с каждым его ритмичным движением.

Крепко перехватил меня за бёдра, буквально натягивая на стоящий колом член.

– Расслабься. В тебе и так как в тисках. – проговорил сдавленно.

Дыхание Давида было рваным и учащённым. А я чуть ли не скулила, от переизбытка эмоций.

Расслабиться? Даже если захочу, не смогу. Это нереально.