– Если мама не хочет, ты не поедешь, – твёрдо сказала Катя, в то же время задаваясь вопросом, как объяснять Тане, что на её отпуск в семье попросту нет денег.

– Ты мне очень помогла, спасибо большое, – язвительно пробормотала Таня.

– Катюша, ты выглядишь такой бледной, ты не заболела? – мать сменила тему, внимательно присмотревшись к старшей дочери.

– Да, да, я в порядке, – торопливо сказала Катя, засовывая в рот вилку с лазаньей.

– У тебя неприятности, в компании проблемы? – поинтересовалась Карина Матвеевна.

Катя изо всех сил сдерживала слёзы.

– Нет, мама, я в полном порядке, – снова упрямо ответила она. – У меня был тяжелый день. Наверное, я лучше пойду спать.

Не дожидаясь ответа матери, она встала и пошла наверх в свою комнату. Машинально разделась и легла на кровать. Катя закрыла глаза и увидела счастливое лицо своей матери, которой никогда в жизни не приходилось работать и которая понятия не имела, что они находятся на грани финансового краха. Ещё она подумала о Тане, которая только что поступила в университет и рассчитывала, что у старшей сестры достаточно денег, чтобы исполнить её маленькое желание.

Катя понимала, что не сможет долго скрывать, насколько плохо обстоят дела в компании. Ей не хотелось представлять, как в одну секунду счастливая улыбка исчезнет с лиц мамы и сестры, когда услышат эту новость. Мысль о подобном слишком ранила её.

Была и другая причина, отчего Катя не могла толком подумать о семье или бизнесе. Два насмешливых серых глаза впились ей в мозг, превращая приближающийся сон в мучительный кошмар.

***

Следующим утром Катя вошла в свой кабинет совершенно измученная и морально истощённая. Её первый взгляд упал на документы из папки Владимира, которые все еще валялись на полу. Секретарь Женя не входила сюда без разрешения, как и уборщица, потому они так и остались.

Катя наклонилась, всё подняла, разложила страницы в правильном порядке, а затем решительно взяла трубку.

– Женя, соедини меня, пожалуйста, с Михаилом Марковичем Рубинштейном.

Через несколько секунд раздался звонок, и Катя взяла трубку.

– Михаил Маркович? Надеюсь, я вас не слишком отвлекаю? Нет, отлично. Мне нужно, чтобы вы посмотрели проект контракта, и это очень срочно.

– Конечно, я всегда рад сделать это для вас, – очаровательно откликнулся старый семейный адвокат. – Просто отправьте мне всё это по электронной почте, и я вам перезвоню.

– Михаил Маркович, мне нужно ваше мнение как можно скорее. И еще у меня есть одна просьба, – нерешительно сказала Катя. – Содержание контракта является конфиденциальным, и я не хочу, чтобы моя мать или моя сестра узнали об этом.

Адвокат дал такое обещание, и Катя с облегчением повесила трубку, поблагодарив его и попрощавшись. Она задумчиво встала и подошла к окну, глядя на городские крыши. С утра небо закрыло серой пеленой, пошёл снег. Ветер гонял крошечные льдинки во все стороны, и они хаотично метались туда-сюда, то прилипая к стенам и кровлям, то к окнам, или укладываясь неровным слоем на крыши автомобилей, асфальт или ветви деревьев. Зима постепенно набирала силу, с каждым днём становилось всё холоднее. Сегодня, когда Катя выезжала на работу, термометр в машине показал минус десять градусов.

Отвлекшись от по-настоящему зимней погоды, Катя вспомнила, как боролась с собой всю ночь, снова и снова взвешивая последствия предстоящего (вполне возможно) решения. В конце концов она решила, что выйти замуж за Владимира Зимнего будет меньшим злом, чем видеть ее мать и сестру глубоко несчастными. Она скорее согласится выйти замуж за человека, которого не любит, чем её семья окажется нищей и обездоленной, да к тому же бездомной. Катя решила, что найдет способ справиться с ситуацией. Владимиру в любом случае не удастся получить от неё ничего, кроме подписи на клочке бумаги, так что ему придётся смириться с этим.