– О чем ты, Данни?

– О перьях, которые ты раскидал по двору, когда прилетал в последний раз. Их нашла одна из моих студенток.

– Ох, братишка, умоляю. Неужели симпатичному ректору сложно договориться с девчонкой? Да студентки наверняка в тебя втайне влюблены. Хотя… ты такой бука. Не удивлюсь, если внушаешь им один ужас. Так что да, могут быть проблемы.

А его брат довольно умен!

– Не надо мне твоих шуточек. Говори, какие еще сюрпризы меня ждут?

– Если скажу, это будут уже не сюрпризы, брат. Как-то несправедливо, что я один тут сижу, не находишь? Подвергаюсь лишениям, имею право на один сеанс связи в неделю… А как тут кормят?! И ведь если бы не твоя помощь, как бы я получил ключ Металла?

Ректор замешан в преступлении! Еще не легче! Пожалуй, мне лучше уйти, пока меня не заметили. Аккуратно, не дыша, прикрыла дверь и ретировалась.

Что за день сегодня? Одна информация хуже другой. И вся неполная. Чего дальше-то ждать?

17. ГЛАВА 16. Крах

Пока я кругами бродила у ректората, моя невидимая метка студентки - эфирщицы вдруг проявилась. Ненадолго, словно на пять секунд у меня радужная сыпь на руке приключилась. Снова вызывают к декану? Очень интересно. Не договорил он со мной, что ли?

Сломя голову, кинулась обратно в свой учебный корпус, хорошо не по улице топать, пусть у нас и дорожки от снега почистили, но все же…

Пробежка по переходу заняла около десяти минут. Я ворвалась в деканат, тяжко дыша. В голове моей роем носились тревожные мысли. Неожиданные денежные проблемы семьи. Разговор ректора с братом… нет, с заключенными родственниками общаться не возбраняется, у тех даже право такое есть. Но сам смысл подслушанного мной наводит на плохие мысли.

– Верея? - Тимас Роканар удивился моему взъерошенному виду. - Тебя искали на лекции по эфироведению, но не нашли. Пришлось вызвать.

Да, мне сегодня не до занятий. Я вообще почти забыла, что в академии еще и учиться положено, а не всяческие драматичные события переживать.

– Что-то еще от папы? - спросила я взволнованно.

– Да, ваш семейный экипаж, - кивнул декан. Элар отправил поверенного с письмом, попросил освободить тебя от занятий на несколько дней. Я согласился с большой неохотой, ведь после каникул всего две недели прошло. Постарайся вернуться скорее.

Кивнув, я поблагодарила декана, уж сама тольком не знаю, за что именно. И пошла собираться домой. Много вещей мне не требовалось, клетку с Линксом захватить, да и все. Ксани в комнати еще не было, пришлось ей записку оставить.

У экипажа меня ждал наш возница-садовник-дворник. Очень хмурый. Поздоровался со мной, будто из будки гавкнул. Он всегда немного нелюдимый, но сейчас особенно. И расспрашивать его, в чем дело, было бесполезно. Утрамбовал меня внутрь кареты, вот и весь разговор.

Всю дорогу до дома я мучилась плохими предчувствиями. И войдя в отчий дом, готовилась узнать что-то из серии “У папы обнаружился старший брат и более законный наследник титула и состояния”. Не удивилась бы.

Навстречу мне несли фортепиано. Старинное, очень ценное. С золотой гравировкой и клавишами из драгоценных камней. На нем я училась играть в детстве. И весьма неплохо. Даже ни одни соседи не переехали. И помощники по дому не разбежались.

Четверо рабочих бранились, ругая тяжелый и неповоротливый предмет.

– Барышня, уступите дорогу! - потребовал ближайший ко мне грузчик. - Не видите что ли, вы дверь заслонили.

Бочком-бочком я проскользнула в комнату, глядя как чужие люди по-свойски распахивают обе створки парадного выхода, чтобы протащить громоздкий инструмент. И не сразу заметила папу. А потом и узнала его с запозданием. Спокойный, всегда причесанный и аккуратно одетый папочка сильно изменился за полмесяца моего отсутствия.