Пользу Пол мог принести не только как демонстрационный образец. Надёжный конструкт преспокойно таскал тяжёлые чемоданы, которые сама Ида оказалась не в состоянии даже поднять. А ещё знал несколько танцев, и это был заслуженный повод для гордости и радости хозяйки, которая любила танцевать и нередко на светских приёмах жалела о собственной репутации и том образе, который сложился в глазах окружающих, потому что приглашали её без задней мысли редко. И вёл в танцах Пол достаточно неплохо, чтобы получить от процесса удовольствие. Конечно, не как хороший живой партнёр, но явно лучше плохого партнёра.

Провожать Идану в воздушный порт отправилась вся семья. Мысленно присутствовал даже Волдо: отец сообщил ему о принятом решении и получил ответную телеграмму со словами поддержки, пожеланиями и напутствиями. В тексте брат удержался от шуток и подначек, но Ида достаточно хорошо его знала, чтобы представлять реакцию без купюр. Да и Рабан компенсировал отсутствие старшего, стараясь за двоих.

За рулём мобиля сидел брат. Фрау Морнхут, с одной стороны, гордилась умением дочери управиться с железным монстром, но, с другой, опасалась этих детищ прогресса и гораздо больше доверяла сыну. Она бы вообще предпочла общество своего водителя, очень неторопливого и флегматичного мужчины, но супруг привычно отмахнулся от этого страха, над которым всегда посмеивался.

Пола в салон не взяли, он занял бы слишком много места. Но за любимца Идана не беспокоилась, тот вполне мог прокатиться на запятках для лакеев, которые почти никогда не использовавшихся в семействе Морнхут по назначению.

Мобиль без заминок пропустили на территорию воздушного порта. Невест собирали не в общем здании вокзала, а в отдельном королевском павильоне, предназначенном для правящей семьи и особо важных гостей. Подтянутый офицер в лейтенантском мундире королевской гвардии указал, где поставить мобиль, проверил документы будущей невесты, стараясь не глазеть слишком уж неприлично на автоматона, который под командованием Рабана доставал багаж. Поскольку рук у Пола было только две, он взял на себя основной груз, а маленький саквояж брат подхватил сам.

В небольшом светлом холле, отделанном тёплым кремовым мрамором, к ним тут же устремился один из носильщиков с тележкой, их возле стены скучало аж четверо. И люди, и их транспорт казались одинаковыми и выглядели словно в дорогой гостинице: бурый с золотыми пуговицами мундир, отрепетированная улыбка, шпонированная тёмным деревом и обитая блестящей латунью тележка – буквально картинка из рекламного проспекта.

При виде механического конкурента носильщик замер и растерялся, зато среагировал Рабан и указал на тележку:

– Пол, поставь. – Автоматон, несколько мгновений помешкав, распоряжение выполнил. – Может, и его туда посадить? А что, чем не багаж!

– Всем, – недовольно буркнула Ида и поправила очки на носу. Плохого зрения она стеснялась, но не до такой степени, чтобы лишить себя возможности вдосталь полюбоваться на дирижабли. – Не хватало ещё, чтобы его повредили или он что-нибудь повредил! Пол, следуй за мной.

– А главное, в багаже его не увидит принц и конкурентки, – рассмеялся Рабан, вручил автоматону маленький саквояж сестры, быстро проверил бирки на ручках чемоданов и дал носильщику на чай.

Родители наблюдали за этим со стороны не вмешиваясь – дети уже достаточно взрослые, чтобы самостоятельно решать мелкие бытовые вопросы. Анина больше любовалась строгим и элегантным убранством холла – зеркала, огромная хрустальная люстра, изящные скамейки и несколько пышных растений в кадках, – а Адарик безуспешно пытался читать газету, купленную по дороге. Для этого у него имелась всего одна рука, за локоть второй держалась супруга, которая к тому же всегда ругала его за чтение на ходу.