— Волки же не нападают на путников, правда? — уточнила я на всякий случай.

— Откуда тут волкам взяться? Их нежить наверняка съела давно, — недоуменно вскинула брови Элайза, снимая с плеча лук. — Это же Гиблый лес.

— То есть ты хочешь сказать, что воет сейчас… — начала я, гулко сглотнув. Но ответом мне стало какое-то рычание, пыхтение и хрипение из дальних кустов. В ту же секунду туда полетела ветвистая молния, сорвавшаяся с ладони Тайрина. Краткий визг — и все стихло… Чтобы зашелестеть с другой стороны.

— Да, эти места просто кишат мелкой нежитью. Но не волнуйтесь, мы справимся со всеми, главное — идти быстро, не отставать и во время нападения… — принялся перечислять Ронан невозмутимым тоном, но осекся и крикнул растерянно мне в спину: — Великая Создательница, вы куда?

— А я никуда не тороплюсь, мне и в храме хорошо! Чего и вам всем советую! — протараторила я, за пару секунд преодолев все ступени и с пыхтением пытаясь затворить тяжелую дверь храма. И пока отряд не решил, что, в общем-то, богине указывать не могут, а у них миссия, добавила: — А с утра я вам скажу, куда именно Ргырша дела оставленную эльфом часть артефакта.

7. Глава 7

И какой тролль интернетный назвал этот каменный склеп храмом? Да знаю, что я! Но в моем разумении храм — это нечто величественное, роскошное... оборудованное нормальными спальнями и ванными комнатами! И желательно с кладовыми, ломящимися от припасов, ага.

Ладно, даже сейчас, когда усиленно об этом мечтала, звучало бредово. Это если бы по сюжету я планировала что-то тут делать — то да, оборудовала бы всем. Не факт, конечно, но шансы есть. Были. Но как раз беда в том, что храм лишь перевалочный пункт, вернее даже не пункт, а так, едва заметная точка на карте, сквозь которую герои пройдут без задержек.

Все, что мне по плану нужно было от сего строения, — просторный зал для песнопений, жертвоприношений и ритуала вызова могущественной бубуйни, которая поможет им победить властелина. Ну вот только он у нас и был. Спасибо моей фантазии, лени и желанию закалить героев перед предстоящей битвой, ага.

— Светоносная, вы не нуждаетесь в пище? — спросил Тайрин, вызвав мой хмурый взгляд и довольно громкое урчание в животе.

Как и ожидалось, отряд не стал спорить с моим решением, и мы остались здесь на ночевку. Более того, у них с собой были кое-какие припасы в виде сухарей и козьего сыра, составивших нехитрый ужин, раз уж все равно устроили привал. Запивать предполагалось кислым молоком. Или это кефир? Простокваша? Как человек с непереносимостью лактозы я могла себе позволить не различать эти продукты, которые дома называла исключительно «ну фу, уберите это от меня».

И как объяснить тут некоторым, что в пище я как раз нуждаюсь и вообще дико хочу жрать? Но, во-первых, меня мутит от одного только запаха молочных продуктов, а во-вторых, если даже захомячу что-то такое, вскоре покроюсь большими красными подкожными прыщами, которые жутко чешутся и болят. Причем в первую очередь на лице и повылазят.

— Разгрузочный день, — буркнула, не вдаваясь в подробности, но все же взяла один из сухарей. Стараясь не думать о том, сколько времени он провалялся в седельной сумке избранных, сняла приставшую ниточку и осторожно надкусила. Оглушительный хруст, подозреваю, был слышен даже в лесу. И я безумно надеялась, что это был сухарь, а не мой зуб.

— Светоносная, их лучше размачивать в простокваше, — посоветовал Тайрин, пока я озабоченно ощупывала языком свои зубы на предмет того, все ли пломбы на месте. Вроде как все, и даже сколов на зубах не обнаружилось, но есть резко перехотелось. Натянуто улыбнувшись, осторожно положила сухарь на расстеленную на жертвеннике мешковину.