Дальнейшей речи, мы; вдруг – новая беда;
>172 Шум страшный услыхал в лесу тогда я.
Как дикий вепрь, спасаясь от собак,
Бежит порой, деревья вкруг ломая,
>175 С ужасным, хриплым воем, точно так
Две тени впереди нас быстро мчались.
Истерзан каждый призрак был и наг,
>178 Пред ними ветви хрупкие ломались.
Та тень, что быстро мчалась впереди:
«Эй, смерть, сюда!» – вопила, и старалась
>181 Другая тень, что мчалась назади,
Не отставать и громко восклицала
На всем бегу: «О, Лано{72}, погоди!
>184 Я за тобой той быстроты не знала
В сражении при Топпо». И потом
Как бы в изнеможении упала
>187 Она, бежать не в силах, под кустом.
А по лесу за этими тенями,
Раскрывши пасти с черным языком,
>190 Псы жадные неслись меж деревами.
В несчастного, что под кустом упал,
Они впились с неистовством зубами,
>193 И страшную он участь испытал:
Разорван был собаками он в клочья.
И за руку меня мой спутник взял
>196 (Едва мог тайный трепет превозмочь я),
И подошел к тому кусту со мной.
И куст заговорил: «О, чем помочь я
>199 Тебе мог, Сант-Андреа{73}? И зачем
За мною ты решился укрываться?
Я ль виноват, что пренебрег ты всем,
>202 Чтоб жизнию преступной наслаждаться?»
Учитель мой сказал ему затем:
«Кто ты, уставший кровью обливаться
>205 Из вечных ран? О чем страдаешь ты?»
Он отвечал: «О, души! Посмотрите:
Ужасным истязаньем все листы
>208 Оборваны на мне. Их соберите
Вокруг меня. Я в городе рожден, —
Не скрою я, когда вы знать хотите, —
>211 Известном вам; переродился он,
Им позабыт был гордый покровитель{74}.
За что навек, изменой возмущен,
>214 Для города неутомимый мститель
Останется опасным, и давно
Его руки боится каждый житель.
>217 О, если б на мосту через Арно
Не видели его изображенья,
То все для граждан было б решено.
>220 И, созидая град свой, разрушенье
Пришлось бы им увидеть в страшный час
На пепелище, полном запустенья,
>223 Оставленном Аттилою для нас.
Тогда бы целый город развалился,
Когда бы Марс мечом своим потряс…
>226 Я в собственном приюте удавился!»
Песня четырнадцатая
Данте и Вергилий вступают на грань второго отдела седьмого круга Ада. Степь и огненный дождь. Преступники против Бога, природы и искусства. Бешенство Капанея и его наказание. Таинственный исток трех адских рек.
>1 Любовь к отчизне вспыхнула во мне.
Разбросанные листья собирая,
Их отдал я, растроганный вполне.
>4 Тому, который, скорбь свою скрывая,
Уже замолк. Мы стали на предел
Второго круга с третьим, и тогда я
>7 Еще полнее вдруг уразумел
Всю силу правосудия. Я буду
Рассказывать: куда я ни глядел,
>10 Степь голая вставала отовсюду:
Ни травки, ни былинки нет кругом,
Лишь страшный лес – доныне не забуду —
>13 Лес скорби, опоясан темным рвом,
Степь окружал. Мы тут остановились.
С горячим и безжизненным песком
>16 Равнины мертвой степи нам открылись:
Такую степь переходил Катон,
Когда Помпея полчища разбились{75}.
>19 И вот увидел я со всех сторон
Толпы теней нагих и истомленных,
Сливавшихся в один унылый стон.
>22 На разные мученья осужденных.
Одни из них лежали на земле,
Другие сидя, членов утомленных
>25 Поднять не в силах, с мукой на челе,
Не двигались; иные же бродили
Без устали, без отдыха во мгле.
>28 Их много было там, а тех, что ныли,
Во прахе лежа, меньше было, но
Они зато охотней говорили.
>31 Дождь огненный спадал на всех равно,
Как в Альпах снег в безветренную пору,
Как пламенный тот ливень, что давно
>34 Случилось в знойной Индии, герою
Путь с войском преградивший. Смелый вождь
Тогда велел смутившемуся строю
>37 Топтать ногами землю, чтобы дождь
Не мог вредить, вкруг войска зажигая
Поля, траву и зелень темных рощ, —
>40 И, волю Александра исполняя,