Мои слова возымели действие. Она как раз собиралась слизнуть капли морской воды с моего подбородка, но тут ее телефон завибрировал.

– Извини… – М. вскочила и пошла вперед по пляжу, чтобы ответить на звонок. В одной руке она держала телефон, а в другой – направленный к солнцу зарядник, как если бы прислушивалась к кому-то из космоса. Странное зрелище.

Менее, правда, странное, чем группа из двадцати приблизительно, одинаково одетых мужчин, шагавших по пирсу. На них были майки с короткими рукавами и натянутые до пояса гидрокостюмы. В руках – пояса со свинцовыми грузами и длинные грушеподобные ласты. Все снаряжение было черным. Что это? Местный клуб по дайвингу для работников похоронного бюро?

Дойдя до конца пирса, ребята помогли друг другу полностью облачиться для ныряния и начали парами прыгать в воду. Самое интересное происходило у буйка. Каждый из них по очереди скрывался под водой и спустя минуту-другую выныривал на поверхность с камнем в руке – видимо, в доказательство того, что доплыл до дна. Насколько я понял, это было какое-то упражнение. Ну, в гидрокостюмах этим молодцам холод не страшен…

Покончив с ныряниями, любители дайвинга поплыли обратно к берегу, где М. продолжала вышагивать по пляжу с трубкой в руках, то что-то говоря, то сосредоточенно слушая. Она разговаривала, наверное, уже больше получаса. Солнце светило вовсю, и я наконец отогрелся. Кафе на променаде заполнились любителями утреннего кофе.

М. села рядом со мной и извинилась за долгое отсутствие.

– Мне нужно съездить в Банюль[24]. Там есть морской научный институт. Они заметили необычные явления…

– Кажется, я тоже заметил. – Я кивнул в сторону подводников.

– А, это солдаты. В замке находится учебный центр спецназа. Они ныряют по ночам, карабкаются по утесам, ну, и прочие дела.

– О, так они-то наверняка видели осетров, если они есть в этом районе. Почему бы тебе не спросить у них?

– Не могу. Иностранная ученая, пытающаяся выведать секреты у французских военных? Да меня в страну больше не пустят!

– Может, я спрошу? – предложил я. – Хочется как-то помочь тебе с расследованием.

М. рассмеялась:

– То есть ты хочешь зайти к ним в гости и поинтересоваться, не подвергались ли их лодки атаке со стороны огромных доисторических рыб?

– Хоть я и мужчина, но не настолько прямолинеен, – обиделся я.

– Ты умница! – М. одарила меня взглядом, полным такого желания, что возгордился бы любой спецназовец.

Я как раз собирался предложить ей вернуться в гостиницу и насладиться друг другом перед ее отъездом в Банюль, как с террасы кафе до нас донеслись возбужденные звуки. Это дремавшие женщины в топах проснулись и налетели на спецназовцев, проходивших мимо в дайверских костюмах.

Судя по выкрикам: «Вот это да, супер!», «Сними же их поскорее!» и «Эй, что там у тебя в кармане, трубка для ныряния или ты так рад меня видеть?», – я догадался, что это мои соотечественницы. Похоже, через Дублин, Прагу и Краков девочки в поисках жертв докатились до южных краев.

Бедные французские солдаты, подумал я, никакой уровень тренировок не спасет их от английских хищниц.

Расставшись с М., я с легкостью нашел тренировочный центр спецназовцев. Никакой охраны – он был абсолютно открыт для публики и представлял собой платформу размером с теннисный корт, заполненную перевернутыми лодками и всяким подводным оборудованием. К морю спускалась лестница, на воде покачивались три непотопляемые шлюпки с поднятыми моторами. Самих спецназовцев было не видать, если они только не закамуфлировались под пучки водорослей.