Он быстро прошёл в кабинет деда и достал тот самый коньяк, который нужно было смаковать, наслаждаясь вкусом и ароматом. Плеснув себе щедрую порцию, Ник варварски осушил её одним глотком, почувствовав, как обожгло гортань и пищевод.
— Прости, дед, но так было нужно, — сказал он, будто кто-то его слышал.
Шагая взад вперёд по кабинету, пытаясь потратить дополнительную энергию, щедро подаренную выбросом адреналина, он думал о том, что сказал Крайнов. Он не сомневался в том, что тот ему солгал, но неприятнее Нику было от того, что изначально, он и сам так подумал о ней, о её связи с собственным дедом.

14. Четырнадцатая глава

Настя проснулась рано и, лениво потянувшись в кровати, почувствовала себя бодрой и вполне здоровой. Обычно, на новом месте люди плохо спят, но здесь, то ли под действием препаратов принятых перед сном, то ли по какой-то иной причине, она спала как убитая. Головная боль отступила и даже настроение, несмотря на вчерашние приключения, было отличным. Она выскользнула из кровати и прошла в душ, а после, почувствовав себя посвежевшей и расслабленной, подошла к окну и, подставив лицо под теплые лучи летнего солнышка, блаженно закрыла глаза.
Потеряв счёт времени, девушка очнулась лишь тогда, когда ощутила лёгкое прикосновение рук на своих плечах и едва уловимый запах парфюма, смешанный с запахом чего-то древесного. Она чуть вздрогнула и, повернувшись, увидела Никлоса.
— Доброе утро, — улыбнулась Настя.
— Доброе. Ты рано встала, плохо себя чувствуешь? — взволнованно спросил он.
— Наоборот, очень хорошо, просто выспалась, — успокоила она. — Ты тоже рано поднялся.
— Если честно, я задремал в кабинете деда, так и не дойдя до кровати. — Никлос не стал вдаваться в подробности, рассказывая о своём эмоциональном состоянии этой ночью.
Настя только сейчас осмотревшись и увидев некоторые его вещи в комнате, поняла, что заняла её.
— Я заняла твою спальню? Прости, — виновато сказала она.
— Настюш, да ты чего? В этой квартире достаточно комнат, чтобы найти, где переночевать. Даже не думай об этом. Я, правда, вчера засиделся и уснул на диване в кабинете.
— Кажется, я и халатом твоим воспользовалась, — робко произнесла Настя.
— Значит, завтра надевая его, я буду думать о тебе, чувствуя твой аромат, — ответил он, смутив её.
Перед Никлосом опять была та девушка, которая некоторое время назад, когда бабушка попала в больницу, так неравнодушно отнеслась к нему, поддерживая и утешая. Его тянуло к ней, хотелось заключить её в объятия и целовать. Отбросив пошлые мысли, он улыбнулся и предложил:
— Пойдём завтракать?
Настя кивнула и, решив переодеться позже, пошла за ним.
Кофейник был уже наполнен, а на столе стояли тарелки. Никлос предложил Насте присесть, а сам подошёл к холодильнику, достал из него яйца зелень и длинные колбаски. Он поставил на огонь сковородку и, налив немного масла, разбил в неё яйца и положил колбаски.
Она же сидела за столом и наблюдала, как на его широкой спине сквозь тонкую футболку перекатываются выступающие мышцы. Вид был сногсшибательный и чтобы отвлечься, Настя подняла тему, которая мучила её со вчерашнего вечера.
— Никлос, что касается вчерашнего... — неуверенно начала она.
Мужчина обернулся, взглянув на неё, выключил конфорку и, взяв сковороду за ручку, подошёл к столу.
— Насть, если тебе неприятно говорить об этом, ты не обязана ничего мне объяснять, — одновременно раскладывая завтрак, говорил он.
— Но я хочу объяснить, — как можно убедительнее говорила Зимина.
Он вернулся к плите, поставил сковороду обратно и, взяв кофейник, сел напротив неё.