— Это не мое, — бурчу.
— И откуда оно у тебя тогда?
— Не знаю. Мама аптекарь. Может, я схватила что-то не то, и вот…
Блин, дура. Я не проверила этикетку, когда брала флакон. Привыкла, так как снотворное всегда лежит в одном месте. Но я не догадалась, что мама могла сделать перестановку.
Дура беспечная.
— А снотворное тебе зачем?
— Сплю плохо, — отмазываюсь.
Достаю телефон и, нервно мотая ногой, ищу в интернете примерное время действия этого препарата.
— Несколько часов… — округляю от шока глаза и неверяще повторяю это несколько раз. Я рядом с Бестужевым десять минут держусь и уже готова бросить все и убежать в туалет. А тут несколько часов наедине с ним? Я не смогу.
— Что «несколько часов»? — переспрашивает он меня. Огорчать его или не стоит?
— Действовать будет.
Вижу, как мужчина напрягается. Даже вена на лбу проступает.
— Я тебя убью, — тихо и пугающе говорит он, вставая из-за стола и упираясь в него ладонями. А я ноги на диван закидываю и забиваюсь в угол.
— Не убьете, — неуверенно заявляю. — Вам потом без меня скучно будет.
— Уж лучше в спокойствии, чем в таком состоянии.
Он бьет кулаком о стол, да так, что все предметы на нем подпрыгивают.
Ух… А это заводит даже, совсем немножко.
— Я обязательно извинюсь за это!
— Как? Сексом? Тогда самое время.
На мгновение мне кажется, что он потянулся к пряжке ремня, а потом остановился.
— Вот не ожидала я от вас такого! Решили воспользоваться ситуацией! Непорядочный вы человек, Ян Александрович.
— Я здесь непорядочный? Накачала какой-то виагрой и чуть не накинулась на меня.
— Не накинулась бы. Я, в отличие от вас, могу себя в руках держать. ЭЭто вас изолировать нужно!
Не знаю, что творится в голове босса, но четко вижу все эмоции на его лице. Сжимает крепко челюсти, аж желваки на скулах выделяются.
— Замолчи, иначе я тебя заткну, — угрожающе выпаливает. Еще бы пальчиком пригрозил…
— Вот опять! — в изумлении распахиваю губы. — Вы пошлите!
А я это представляю. Фантазия у меня богатая.
— Я? – усмехается. — Это ты думаешь о чем-то непорядочном. Я бы тебе в рот яблоко засунул или носки. Кстати, где-то у меня были новенькие, чистенькие… Соорудим импровизированный кляп. Ты очень много говоришь.
Он открывает ящики, а я надеюсь, что не найдет.
— Я работать пойду, — подскакиваю с дивана и собираюсь ретироваться.
— Сидеть.
От его тона, похожего на гром, попа под силой притяжения сама возвращается на кожаный диван.
— Я же сказал… Ты будешь сидеть здесь, пока действие этой хрени не пройдет.
— Почему? Боитесь за меня?
— За свой коллектив, — цедит сквозь зубы.
А я-то думала!
— Но не можем мы просто сидеть без дела. Нам работать надо.
— Вот и иди, работай, — указывает мне рукой на мой кабинет. Ой, у меня мозги расплавились. Я забыла, что спокойно могу закрыться у себя в кабинете и почему-то представила себе, как мы, сидя в противоположных углах, боремся с диким желанием прикоснуться друг к другу…
Блин! Все планы насмарку! А я так хотела поиздеваться над Бестужевым!
Но на деле… Просто не догадалась.
Мысли о другом. Чудеса творятся какие-то. Жизнь явно хочет, чтобы я с кем-нибудь переспала. Один раз у нее получилось. А вот второй… Не позволю.
В мире куча нуждающихся! Вот мой брат, например. У него девушка во время этого дела уснула!
СТОП!
Я еще раз разглядываю флакон, валяющийся у меня в сумке.Точно такая же упаковка, как у снотворного. Но только сейчас задумываюсь о том, что название снотворного написано красным, а у меня на этикетке – синим! Я не заметила этого. Но теперь точно понимаю, что это два разных препарата.