Сквозь них я слышу настойчивый стук в дверь. Не звонок. Стук. И я знаю, что это он. А ещё знаю, что я слишком малодушна, чтобы проигнорировать этот стук. Желание снова увидеть его слишком огромное. Так что встаю, поправляю платье, провожу руками по волосам и лицу и иду открывать дверь.

Варганов стоит на пороге, промокший, с тёмным безумным взглядом. Я дотрагиваюсь до себя и понимаю, что моё платье тоже влажное. Наверное, пока я возвращалась, попала под дождь и даже не заметила.

Мы оба молчим, и я отступаю и впускаю Пашу в дом.

– Несколько лет назад мы с отцом разругались, – начинает он. – Он пытался мне доказать, что то, чего я хочу, это совсем не то, что будет лучше для меня. Но я был крайне упрям и настойчив.

Каким-то образом, этот мужчина точно знает, что мне надо услышать, чтобы я не прогнала его прочь.

– Так что, Ника, я понимаю, ты думаешь, что так будет лучше. Я понимаю, что ты думаешь, будто я не захочу тебя, когда узнаю правду. Но и ты должна кое-что понять обо мне. Большую часть жизни я провел, достигая того, чего я хочу, и не собираюсь останавливаться и сдаваться без боя.

Паша не притворяется. Не изображает из себя кого-то. Он такой, какой он есть. Настоящий. И это, наверное, дорогого стоит.

– А что если ты передумаешь? Если поймёшь, что то, чего ты так добивался, не стоит твоих усилий? – почти шёпотом задаю вопрос.

– Это навряд ли, – пожимает он плечами и улыбается уголком рта. – Не беспокойся, вообще-то это мой выбор.

Выбор? Это то, над чем я думаю слишком много и слишком часто. Разве выбор – это не то, что я сама определяю? Выбор – это контроль над ситуацией?

Может, сейчас всё будет по-другому? Надежда иногда причиняет боль, но поцелуи Паши заставили меня почувствовать эту самую надежду. Она будто бурный поток заполнила всю меня, смывая прочие мысли из головы. Может, у меня получится, может, мне не придётся ничего ему объяснять, может, я не увижу ни замешательства, ни отторжения в его взгляде.

Паша наблюдает, пока внутри меня сомнения сменяются надеждой. Что ж… иногда принять решение – это уже половина дела.

Подхожу и опускаю ладонь Паше на щёку. Она прохладная из-за ветра и дождя.

– Ты прав, – вырывается у меня.

Варганов выдыхает и осторожно, боясь спугнуть, обнимает меня за талию.

– Мы поговорим? Расскажешь мне, что случилось? Давай разберёмся во всём вместе? – предлагает он.

– А я не хочу сейчас говорить, – качаю головой, опуская пальцы ему на губы, затем наклоняюсь и шепчу ему на ухо. – Поцелуй меня, пожалуйста. Ещё раз. Прикоснись ко мне.

– Ника?

– Пожалуйста, – мне совсем не хочется, чтобы он расспрашивал меня сейчас о чём-либо. – Останься со мной. Я хочу тебя.

Вот так… правду сказать ведь совсем несложно.

Паша смотрит на меня, изучает, а я стараюсь выглядеть спокойно и уверенно.

– Так нечестно, Ника, – моё сердце подскакивает и замирает, когда на губах Паши появляется такая привычная усмешка. – Ты ведь прекрасно знаешь, что я не могу тебе ни в чём отказать. И сопротивляться тоже не могу.

Поцелуй – мощный, сильный, глубокий, – сокрушает меня. Сердце бьётся с удвоенной силой, тело гудит от эмоций и ощущений. Без сопротивления и колебаний я открываю рот, когда язык Паши скользит по моей нижней губе. Кончиками пальцев он пробегается по моему позвоночнику. Тело так откровенно, так неприкрыто реагирует на касания этого мужчины, что меня накрывает надежды, что всё получится.

– Я мечтал об этом, – чуть отстранившись, шепчет Паша.

– О чём?

– Об этом, – повторяет он и осторожно высвобождает мои волосы из плена заколок.