Нашла в сумочке карточку и прислонила к аппарату. Тот пиликнул и зажужжал, выдавая ленту. Я же, схватила миску и побежала к лавочке. Где сидели притихшие дети и жалостно смотрели на скулящего пса.

Присела на корточки перед животным, поставила перед ним миску и стала тыкать мордой в нее. Щенок не сразу сообразил, что я от него хочу, но потом стал пить молоко. И чем больше он пил, тем видимо, легче ему становилось.

- Нда-а, - протянула я, вытирая руки салфеткой с антисептиком, - хорошо, что на улице живет. Продрищется.

- Почему? – удивился мальчишка.

- Потому! – передразнила его и взяла свою шаурму.

Мальчик сидел тихо. Было видно, что у него куча вопросов, но он боится их задавать. Поэтому откусив от своего многострадального блюда кусочек, начала отвечать с набитым ртом.

- Собаки, они как и люди, должны питаться правильно. Перец – это неправильно. Да и молоком щенков не поят. У них от него несварение. Ему сейчас хорошо бы гречку на мясном бульоне с кабачком. Или нежирного мяса, - стала вспоминать все свои познания о собаках.

Когда я была в цирке, часто после тренировок забегала к дрессировщикам собак. Мне очень нравилось играть с их подопечными, ну и мельком видела, как они с ними обращаются. Как дрессируют и кормят.

Щенок быстро выпил молоко и сел в привычную стойку попрошайки. И дети рядом оживились. Они увидели, что их оплошность исправлена. Собака чувствует себя нормально. А значит переживать не за что.

- Неее, - откусывая еще кусок, пробубнила я, - с тебя хватит пикантного. Да и просто так не получишь.

Только я проговорила, собака опять встала на задние лапки и стала мотать передними.

- Хм, - проживав, усмехнулась я, - это мы уже видели! А что еще умеешь?

Пес понуро повесил голову, и посмотрел так жалостно из-под косматой челки, что я чуть не поперхнулась.

- Ха-ха-ха, - рассмеялась я, - ты никак цирковой! Родственник? – уже более горестно проговорила я, понимая, что я как этот бездомный щенок, когда-то искала себя, после того, как мой мир рухнул. Стало так жалко, причем неизвестно кого, то ли щенка, то ли себя в глазах этого бродяги.

- А давай, посмотрим, что ты можешь? – решила отвлечься от грустных мыслей я, - эй, как там тебя? – обратилась к мальчишке, - Эмма, как зовут твоего брата?

- Ёпа – улыбаясь, произнесла девочка.

- Сочувствую, - посмеялась я и подмигнула парню.

- Я Степан! А ты кто? – обижено буркнул он.

- Очень приятно Степа, я Наташа. Возьми булку, она пахнет сосиской. И отломи кусочек. А теперь подними его над носом щенка.

Мальчик делал все, что я ему говорила, а щенок не на все, но на многое старательно откликался. В нем явно были задатки циркача. Только невостребованные. И так мне стало его жалко, когда закончились булка, сосиска, а вслед за ними и мой обеденный перерыв.

- Ну вот, мы тебя покормили. А ты нас развлек! Пора прощаться! – сказала я, вставая с лавочки, а у самой сердце рвалось из груди. За несколько десятков минут, этот пес стал таким родным и любимым.

- Как? – удивился Степа.

- Мне пора на работу, а то мой злой и страшный, строгий босс уволит меня, и не будет у меня денег ни на шаурму, ни на молоко, ни на сосиску.

- А как же он? – мальчик мотнул головой в сторону щенка, который сидел с высунутым языком и преданно смотрел на нас.

- Прости, мой хороший, - обратилась я к бродяжке, - я сама бездомная, а хозяйка, которая сдает жилье, строго-настрого запретила животных. Некуда мне тебя взять! – развела я горестно руками.

- Тогда мы его возьмем, правда, Эмма! ? – воодушевился мальчик.

Девочка радостно захлопала ладошками, она так была рада решению брата, что даже подпрыгивала на месте.