- Вересаева, я тебя за это не просто трахну у себя в кабинете. Я тебя отымею во всех позах, какие только смогу вспомнить, на всех пригодных для этого поверхностях, и так, что ты неделю ноги свести не сможешь, — мрачно пообещал смазливец и, придерживая рукой подбитый глаз, полез прочь из машины. Пошатываясь, добрел до одной из обшарпанных дверей и позвонил.

Ну а я что? Поржала и пошла вслед за ним, гадая, куда это мы заперлись.

За дверью оказался ни много ни мало, а тату-салон. Правда, это я уже потом поняла, когда внутри оказалась.

На пороге нас встретил хозяин, здоровый, как медведь, парень со сплошь забитыми руками. Не знаю, часто ли сюда приходят пары, состоящие из встрепанной дамочки в офисном прикиде и не совсем вменяемого мужика с напрочь разбитой физиономией. Но мастер даже бровью не повел на наше фееричное появление в такой час. Спокойненько переговорил с Димой и пропустил внутрь.

- Давно хотел набить себе рисунок, - буркнул смазливец на мой удивленный вопрос, какого мы, собственно, сюда приехали. – Все равно я сейчас под обезболом, так чего зря время терять. Логично?

Логично, что тут скажешь. Ну хочется человеку сделать татушку, пусть делает. Может, он всю жизнь к этому подвигу шел, никак не мог дойти и только сейчас решился, правда ведь?

Так что я пожала плечами - мол, делай что хочешь - и огляделась.

Не слишком большое, но уютное и очень, почти стерильно, чистое помещение. Широкий стол, на котором мастер раскладывал инструменты. Над ним закреплены софиты, какие используют в операционных. В углу навороченный стерилизационный шкаф. Нормально тут, ничего не скажешь.

Интересно, мастер прямо здесь живет или как? На дворе почти ночь, а он все еще на рабочем месте и готов принять клиента.

- Садись, бандитка, и жди, — Дима подтолкнул меня к кожаному дивану со стопкой аккуратно сложенных пледов и подушек.

Несколько секунд я колебалась, потом села. Устроилась поудобнее и собралась ждать, забив на то, что метро вот-вот закроется и домой придется ехать на такси. В конце концов, потребую у Ланского компенсировать мне расходы.

Как бы там ни было, как бы этот придурок не бесил меня, но бросить его одного в этом состоянии, да еще в таком месте, я не могла.

К тому же на совесть давила профессиональная ответственность – нельзя оставлять нуждающегося в медицинской помощи, а Дима в ней нуждался. Хотя разговаривал он почти нормально, но взгляд все еще оставался расфокусированным, а движения заторможенными.

Но, главное, в глубине души я ощущала себя виноватой за Димино убитое состояние. Все-таки все его сегодняшние травмы - моих рук дело. Поэтому я не смогла уехать, хотя очень хотелось.

Сидела, размышляла, что, когда закончим здесь, надо будет довезти смазливца до дома или куда скажет. По дороге купить лекарства и объяснить тому, кто будет за Димой ухаживать, что и как делать.

- Да вы прилягте, девушка, работы тут часа на четыре. Сидя замучаетесь ждать, — вдруг обратился ко мне мастер. Неожиданно улыбнулся так, что лицо с грубыми чертами стало почти симпатичным. Указал на стопку пледов: – Не бойтесь, все чистое.

Я еще посидела, а потом, и правда, легла. Примостила под голову подушку, укрылась, и сама не заметила, как заснула.

Проснулась от того, что меня совсем недружелюбно трясли за плечо.

- Вставай, бандитка, ехать пора.

Дима стоял надо мной, чуть покачиваясь, видимо, от усталости и не закончившего действовать анальгетика.

Взгляд все еще размазанный, лицо жутко распухшее, просто слов нет, какое восхитительное. Зато на предплечье красовался свеженький рисунок, прикрытый прозрачным супрасорбом.