— Алена Игоревна? — доносится, как издалека, голос моего босса, но я игнорирую.

Вся моя суть сосредоточена на том, кто… что? Изменил мне? Предал? Унизил? Оскорбил? Все вместе? Или как это называется? Может, они просто знакомые и вовсе не мой Боря виновник ее положения? Нет, он. Просто знакомых так не целуют. С душой. Пока моя собственная разлетается в ошметки от той бури, что пробудилась при взгляде на них, выворачивая все внутренности наизнанку.

Они уходят, а я все стою и смотрю им вслед без возможности пошевелиться. Смотрю, как они скрываются за углом. В глазах печет, а лицо обжигают горькие слезы. Замечаю это отстраненным сознанием. Как и то, что передо мной больше не коридор, а Владислав Владленович.

— Алена! — явно не в первый раз зовет он меня.

Берет за плечи и слегка встряхивает, и я вынужденно перевожу взгляд на его лицо. Хочу что-нибудь сказать, но не могу. Горло сдавило таким спазмом, что и звука выдавить не удается. Мне так плохо, как никогда еще не было. И я совершенно, абсолютно не знаю, как реагировать на увиденное. Я даже не до конца осознала до сих пор случившееся. Ведь не мог он. Не мог мой Боря так со мной поступить. С нами. Кто угодно, только не он. Ведь еще утром, уходя на работу, дарил мне поцелуй и говорил, как сильно любит. А сейчас… С другой? Другой говорит эти слова? Или что? Что, мать вашу, здесь происходит?!

3. Глава 3

— Алена, да что с вами?!

Смотрю в глаза цвета морской волны и просто молчу.

Что со мной?

А я не знаю!

— Не знаю.

Что я чувствую.

Столько всего, что не получается зацепиться за что-то одно.

Знаю только, что должна во всем разобраться. Понять. Убедиться. Вот и следую за ушедшей парой. Наверное, в душе я мазохистка. Потому что, когда оба заходят в отдел для будущих мам и новорожденных, я и тогда продолжаю следовать за ними.

Мне хочется спросить. Задать кучу вопросов человеку, которого еще несколько минут назад я считала своим, а теперь он стоит и обнимает другую, счастливо называя ее своей женой перед консультантом, когда тот подходит к ним с предложением о помощи.

И тогда не особо верю…

Ведь это невозможно. Просто не может быть. Он ведь мне еще ночью дарил свои поцелуи, ласки и называл любимой, а сейчас с ней.

Не выдерживаю. Достаю телефон и набираю его номер. Боря закономерно напрягается. Я вижу, как он не спешит принимать вызов. Потому что знает, что это я. А ведь раньше я считала, что отдельная мелодия — это своего рода признание в чувствах. Что я для него особенная. Теперь понимаю — чтобы не перепутать. Сразу знать, кто звонит.

И да, он покидает магазинчик, как я и предполагала. Замирает недалеко от входа, чтобы можно было видеть происходящее внутри, но его самого было не особо заметно. Только тогда принимает вызов. А вот я сбрасываю, после чего подхожу к нему, останавливаясь рядом, и тоже любуюсь той, кто со счастливой улыбкой исполняет мою мечту.

— Красивая девочка, — отдаю честь его вкусу. — Не знала, правда, что в России разрешили многоженство. И как давно?

Не про многоженство, конечно, спрашиваю. Меня интересует совсем иное. Как давно они вместе.

Борис на звук моего голоса вздрагивает и резко оборачивается.

Да-да, милый, это я. Твоя жена собственной персоной. Законная.

Улыбаюсь ему, хотя больше хочется располосовать его холеную рожу. Какого черта вообще?

— Алена? Ты здесь? Откуда? — хмурится мой, вроде как, муж.

Серьезно? Он серьезно, вместо того, чтобы начать оправдываться, спрашивает меня о чем-то подобном?

— Встречный вопрос, дорогой, — ухмыляюсь, вопреки тому, как меня вновь начинает заметно потряхивать от происходящего.